Умереть в раю

— Да, это точно, — усмехнулся Тет, — дебил и без улыбки?! Копы никогда не повышают голос: с улыбкой выпишут тебе штраф за брошенный окурок, приговаривая: «но проблем!» Если возразишь, будет кивать головой, сочувствовать, словно входит в твое положение, а ручкой-то продолжать нули рисовать, умножая штраф! Мол, ты его от работы отвлекаешь! И, чем дольше будешь его задерживать, тем больше нулей он нарисует, пока не согласишься: О'кей!

— Что, правда?

— Нет, «Известия»! — щегольнул старым анекдотом Тет, — Зато какие принципиальные!.. Вот взял ты в прокате машину. Попользовался и она уже не нужна. Можно сдать. Но америкосы будут держать ее до последнего: поскольку в квитанции написано — вернуть её к 11 часам! Отложат все свои намеченные ранее дела и повезут именно к этому времени, не раньше! Дебилы!

Валерия тем временем хлопотала по хозяйству. Поставила грязную посуду в машину и вышла через запасную дверь в гараж за моющим средством.

— А сын почему молчит? — не унимался Тет, понизив голос и глядя вслед удаляющейся жене. — Ты знаешь, почему не говорит твой внук? Он несколько лет из шлема не вылезал!

— Что?! — Василий недоуменно посмотрел на зятя. Подумал, что белая горячка им сегодня ни к чему. Но Тет не выглядел сумасшедшим.

— В больнице день родов назначили — давай рожай! Если схваток ещё нет, тогда укол и кесарево! Попробуй не согласись — сразу медицинской страховки лишишься! А у детей от этого голова деформируется! Когда плод выходит естественно, там давление, говорят, создается, и с черепом тогда все в порядке.

Валерия вернулась. Положила таблетку с кондиционером внутрь посудомоечной машины. Включила. Послышался звук текущей воды.

— У них пол Америки детей по этой причине в пластиковых шлемах ходят до шести лет! Дебилы!

Валерия встрепенулась. Обернулась к мужу:

— Ну, хватит тебе! Дебилы, да дебилы! Кто тебя здесь держит?! Ехал бы в свою Литву и жил там! В этот момент раздался тихий звонок. Валерия посмотрела на часы:

— Ну, наконец-то! — облегченно произнесла она и повернулась к мужу, — Иди дверь открой — это, наверно, Макс. Заодно проветрись! Потом приходи, поможешь!

— Опять чучело твое законное пришло? — Тет недовольно поднялся со стула, взял с полочки сигареты и неторопливо, слегка пошатываясь, направился к выходу.

Валерия уловила недоумение в глазах отца, нищенски улыбнулась: так живем…

Через полминуты на смену Тету явился огромный негр лет сорока. В белой футболке и длинных спортивных шортах. На ногах шлёпки. Он стал холодно говорить с Валерией по-английски, демонстративно игнорируя сидящего за столом Василия. Дочка отвечала ему недовольным тоном.

— У тебя есть деньги? — неожиданно спросила она, обернувшись к отцу.

— Конечно, — ответил тот, слегка смутился.

— Тысяча долларов есть? — переспросила она.

— Если надо — найдем…

Валерия что-то сказала чернокожему. Тот осклабился в улыбке. Присел на стул у стола. Кивнул Василию, что-то сказал.

Василий кивнул в ответ.

На этом их диалог закончился. Валерия сходила наверх, привела за руку сонного Даниила. Крикнула на ходу в пространство:

— Тет, иди сфоткай нас по-быстрому! Потом что-то сказала негру, и тот пересел на диван. Посадила ему на колени сонного Даниила, сама села рядом.

— Садись, — кивнула она не понимающему Василию, похлопав ладошкой по дивану рядом с собой.

Василий присел — ладно, в каждой избушке свои погремушки. Тет сделал несколько снимков. Валерия пересадила всех за стол. В центр водрузила тарелку с остатками торта. Поставила перед каждым по чашке, разлила остывшую заварку.

— Все улыбайтесь! — сказала она, а затем повторила это по-английски для негра. После чего тот растянул в стороны свои толстые губы и стал ждать, когда «вылетит птичка».

Процедура была закончена, Валерия отозвала отца в коридор.

— Одолжи мне тысячу долларов, — попросила она. Василий сходил за сумкой, брошенной у лестницы. Извлек со дна десять тысяч, принес их дочке.

— Мне столько не надо, — запротестовала она, но Василий зажал деньги в её ладонях и поцеловал в щеку. Валерия отсчитала необходимую сумму, остальные сунула в задний карман джинсов.

— Иди, проводи сына наверх, — обратилась она к Тету. Подошла к негру и вручила отсчитанные купюры.

Тот, послюнявив черные пальцы, пересчитал деньги и, что-то сказав Валерии, направился к выходу.

Василий пошел следом закрыть дверь.

— Это ради него ты нас с матерью на Америку променяла? — возвращаясь, спросил он дочку, впрочем, без упрека. — Отец Виктора?

— Нет, — отозвалась дочка, — Тот сбежал, как только узнал, что я беременная и собираюсь рожать!

— А это кто? — Василий, недоумевая, присел на стул.

— Мой муж, — нервно ответила Валерия, убирая чашки со стола.

— Какой муж? — Василий от удивления снова встал.

— Да никакой! — всё больше раздражаясь, ответила дочь, — официальный! Мы с ним пару лет как женаты.

— Это как же? А Тет? В раковине зазвенела брошенная дочкой посуда.

— Ну, что ты заморачиваешься, пап? Здесь всё так сложно! Тет, Тет! Макс мне гражданство обещал, понимаешь?

— Какой Макс?