Умереть в раю

— Это ведь шорты, — говорил ему Василий, — А мне нужны плавки! Кто же купается в шортах? Глупенький!

Казалось, на этот раз внук понял, что ему сказал дед. Он перестал настаивать на своем и отошел в сторону, хитро улыбаясь. Василий был уверен, что Данила хотел над ним пошутить.

— Что, не удалось тебе деда старого провести? Ах ты, проказник, — улыбнулся он, искренне веря, что не поддался на шутку внука, — думаешь, если я в Америке не был, ничего уже не соображаю? Люди во всех странах одинаково одеваются: в ресторан — одно, в бассейн — другое!

До дому оставалось совсем недолго. Настроение у Василия было отличное. День прошел замечательно. Погода стояла жаркая. Он предчувствовал, как переоденется в купленные вещи и почувствует себя еще ближе к этой стране, к своей семье. Остановились у пешеходного перехода, пропуская транспорт, практически напротив своего дома. Данила потянулся и нажал на светофоре кнопку остановки.

И тут Василий увидел огромный красный мусоровоз, который двигался по той стороне, где продолжали играть соседские ребятишки. На водительском месте — никого! Лишь черное колесо руля! Сам водитель — на пассажирском сиденье, пригнувшись вперед к «торпеде», пытался что-то разглядеть через лобовое стекло на капоте. Грузный рычащий монстр продолжал неуправляемое движение и вот-вот должен был поравняться с детворой.

— Стой здесь! — крикнул Василий внуку и рванул через дорогу.

Он вскочил на подножку грузовика, открыв дверь, резко ударил ногой по тормозам. Водитель по инерции стукнулся головой о лобовое стекло и, ошеломленный, уставился на Василия. Смуглое узкоглазое лицо выражало страх и недоумение. Заикаясь, он что-то пытался произнести, крепко ухватившись за точно такой же руль, как был перед Василием, но торчащий с правой стороны. Василий опустил взгляд и увидел в ногах водителя такие же педали, как были и у него внизу.

О как! Машина с дублированным управлением!

Водитель справился с испугом. Поняв, что вскочивший герой не собирается его грабить или выкидывать из грузовика, замахал руками, и пронзительно завизжал, брызгая слюной.

Василий, как ошпаренный, выскочил из машины. По пешеходному переходу к нему шёл Данила. Он улыбался, словно знал о причине беспокойства деда и понимающе смотрел сочувствующими глазами. Как ни в чем не бывало, протянул пакет с вещами. По соседству весело продолжали играть дети.

Василий забрал пакет и, взяв внука за руку, обескураженный происшедшим, направился к дому.

— Ха-ха-ха! — смеялся Тет, услышав за ужином рассказ Василия о попытке спасения им детей от мусоровоза. — Хо-хо-хо! Ну, ты даешь! Сначала в Макдональдсе чуть не обделался! Прикинь, Лерка, искал надпись «туалет»! Теперь мексиканца шуганул. Хорошо, если в полицию не заявит!

— Что за туалет? А, это вы про «реструм»? — подхватила дочь, — Мне друзья говорили, что в Европе пишут по-английски «туалет». А у нас здесь… Ну, в Америке — везде «реструм»! Быть может потому, что в здешних туалетах есть комната для ухода за младенцами: пеленальный столик, диван для отдыха.

— Нич-чего подобного в мужских сортирах нет! — запротестовал Тет, крутя головой.

— Ха-ха! — засмеялась Валерия. — А зачем это вам? Детей грудью вы не кормите…

— Это да! — согласился Тет. — Что верно, то верно! Нам еще не хватало грудью кормить…

Василий посмотрел на Данилу. Внук сидел напротив. Сосредоточенно накручивал на вилку свои любимые спагетти и аккуратно клал в рот, стараясь ничего не уронить.

— Мясо бы ел, — прицепился к нему Тет, — макаронная душа! Ты же мужик! Совсем в итальянца превратишься! Даниил не отвечал. Его взгляд был устремлен на большой плоский экран телевизора.

Василий обернулся. Певица с печальным видом тянула ноту. Русские титры гласили что-то о покаянии.

«И здесь достали! — подумал Василий, — Новая фишка для привлечения к себе внимания! Сначала Кобзон, за ним — Киркоров, Леонтьев… Теперь — эта! Видать мода такая — выставлять свои сопли на показ! Как им тяжело, бедолагам! Просто обленились, решили, что стали кумирами, а на самом деле превратились в музыкальных импотентов. Породили целое поколение бездарностей с картонными чувствами и ледяными сердцами. Умеющих лишь дрыгать ногами и закатывать глаза. Теперь плачут о родственниках, которым не успели что-то сказать! Извратив мораль, наплевав на нравственность, желают получить сочувствие народа? Так оглянитесь вокруг — народ бедствует, голодает. В деревнях-то и телевизоры не у всех. А эти продолжают жировать, пританцовывая вокруг кормушки и при этом как бы прося прощения! Что может быть смешнее покаяния по телевизору? Одно слово, клоуны! Хорошо, что все они скоро умрут»…

Настроение испортилось, словно прошлое, от которого Василий хотел избавиться навсегда, снова догнало его. Зацепило внимание внука, и уже через его неокрепшую душу пытается напомнить о себе, о своём существовании где-то далеко.

Глава 11. Бассейн

Завтрак следующего дня прошёл весело — в предвкушении предстоящих развлечений.