Умереть вчера (СИ)

— Это ты, наверное, ещё после контролёров не отошёл. Не заметил, что‑ли, налицо явное сходство с контролёром? На башке такой же нарост. Точно мутант, — затянувшись от сигареты ещё пару раз, сосед продолжил. — Вот мы долговцев и гнали до ближайших кварталов, думали, что попадут на перекрёстный огонь монолитовцев. А тут такое началось! В голове чёрт знает, что. Некоторые даже по своим стрелять стали. Меня в плечо зацепило, я от боли загнулся и упал. Наверное, выключился на время, не помню ничего. Очнулся уже в комнате этого «Великого», — передразнил неизвестно кого, скривившись, сосед. — На меня, знаешь, этот гипноз контролёрный почему‑то слабо подействовал, вот я сразу в себя и пришёл. Успел заметить видок их старшего. Он меня сразу начал спрашивать: хочу к ним или нет. Так я же не дурак, жить‑то хочется, вот и согласился. Потом, если будет возможность, может и удастся удрать. Пойду в вольные. Надоело под лозунгами жить. Все вокруг кичатся, кричат о своей правоте. А правда одна — жизнь. Я это давно уяснил. Поднакоплю деньжат хабаром, да из Зоны — долой! Не могу этого беспредела больше видеть, и Зону, вместе с её аномалиями и прочими страшилками, — свободовец зло сплюнул на пол.

— А все остальные как здесь оказались? Тоже, поди, контролёры привели?

— Да, считай, все одним путём. Когда мозги тебе уже не принадлежат, своими ножками потопаешь как миленький. Правда, иных на руках приносили. Вон, недалеко военных трое, видать, спецура. Этих сначала связанными сюда приволокли. Но, судя по их состоянию, это было лишним. Изранены были сильно, да измучены. Губами поначалу еле шевелили. Есть тут некоторые сердобольные, хоть и злы на военных, а артов кое — каких им подкинули для восстановления здоровья. Люди, ведь. Теперь один уже сносно передвигается, а двое ещё лежат, но на умирающих уже не похожи, глядишь — выживут. Я сам им отдал «Колобка», но он не очень сильный уже. У тебя, кстати, нет ничего? Тут все друг другу понемногу помогают, даже те, кто перед этим воевал между собой. Неволя‑то, она всех сплачивает. Вот такие дела, — сосед затоптал бычок от сигареты, помолчал, потом спросил с умоляющим видом. — У тебя ещё есть покурить? А то только раздраконился с голодухи.

Макс дал ему вторую сигарету и сказал.

— Вот, у меня тут есть одна вещь. Не знаю, как называется, недавно нашёл, даже обследовать ещё не успел. Я ж в Зоне недавно совсем, многого не успел повидать…

— Ни фига себе! — глаза соседа поползли на лоб, а Максим усмехнулся про себя. Выхватив у него артефакт, свободовец заорал на весь подвал. — Братва! Тут у новичка такое! Носит в сумке богатство несметное и не знает, что это «Джокер»! Офигеть! Да он тут всех за несколько часов с того света выдернет! А ну, кто здесь самый больной?

Почти все, кто был в силе, резко подскочили со своих мест. Внезапно до боли знакомый голос властно прокричал из другого конца комнаты.

— Всем сидеть по местам! Я тут пока самый старший. Сам распределю, кому, в какой очередности и на какое время! Начнём с самых тяжёлых, — владелец голоса быстро приближался. Макс, опустив пониже голову, постарался сделать так, чтобы быть менее узнаваемым. Именно инкогнито было для него сейчас важнее всего.

— А ну, покажи «Джокера»! — Никотин, а это был именно он — старый приятель Рекса, протянул руку и взял у свободовца артефакт. — И точно «Джокер»! Где это ты, молодой, его надыбал, а?

— Да недалече отсюда случайно в развалинах нашёл, когда от военных уходил, — Максим старался сделать так, чтобы его голос звучал искажённо.

Но бывалого Никотина провести на мякине не удалось. Он подбежал к сидящему на лежаке военному, сунул тому в руку «Джокер» и почти бегом вернулся обратно. Быстро сел на лежак соседа и, пристально всматриваясь в Максима, обратился к свободовцу.

— А ну‑ка, брателло, сходи пока до моего топчана, мне тут надо с новеньким по душам потрещать…

Сосед, выразив недоумение, беспрекословно подчинился властному голосу ветерана. Похоже, тот и действительно приобрёл среди разношерстной толпы сталкеров, находящихся в помещении, некоторый авторитет. Оставшись с Никотином наедине, Макс медленно убрал капюшон комбинезона с головы и, приложив палец к губам, тихо произнёс.

— Привет, Никотиша.

— Здорово, Ре… — Максим успел приставить палец поперёк его губ.

— Треск. Меня зовут Треск, понял?

Тот не стал юлить вокруг да около и охать, как кисейная барышня, и не мешкая перешёл к делу. Не зря ведь всегда отличался особой прозорливостью и смекалкой.