Умереть вчера (СИ)

Выдержав паузу, после очередного завывания какой‑то твари у подножия скал, Рекс, почувствовав, что его, наконец, прорвало, продолжил:

— А от красотки этой я долго ещё скрывался, всё размышлял о конфузе. Так нет, оказывается, не в том он заключался, про что каждый сразу подумать может. Искала‑то она меня совсем по — другому поводу. Это я ей в пьяном порыве обещал принести с дальнего луга, что за Газированным болотом, несколько семян местной Игольчатой фиалки. Она, видишь ли, всю свою жизнь мечтала цветоводством заниматься, курва! Вот тут‑то и вышел конфуз. А я что? Я думал — что же проще: сходи себе на прогулку и вернись. На тот момент мне удалось в ещё нескольких рейдах побывать. И, знаешь, странность в том, что со мной‑то практически ничего не происходило, а вот мужики в какую‑нибудь пакость вечно встревали. Даже слушок пустили, что со мной ходить в рейды — не к добру. Так все за правило и взяли — со мной не связываться. А тут, как назло, узнав, что я собираюсь на луга, ко мне в напарники напросился Вершок.

— Это тот, которому погонялу за рост "метр с кепкой" дали, что‑ли?

— Ну да, "от горшка — два вершка", он и есть. Ему давно хотелось до аномалии "Соснодуб" добраться, поискать там арты, которые здоровье восстанавливают наскоро. Правда без артефактов, вытягивающих радиацию их использовать нельзя, фонят уж слишком… И дорога как раз пролегала мимо этого дуба, будь он неладен! Мы тогда с Вершком от слепых собак сутки отбивались. А снаряга‑то, сам знаешь, у новичков какая — порвали они нас нехило. Правда артефакты мы всё же нашли, а у меня ещё с первого рейда остался Пузырь. Вот за счёт него мы и смогли подлечиться. Только у меня ноги до сих пор так в шрамах и остались.

— Пузырь — это зелёного свечения такой? Он же неплохо в себя радиацию впитывает!

— Да, кабы не он, мы бы тогда изрядную дозу хапнули.

— Ну, а дальше что было?

Рекс хмыкнул: — Это ты про конфуз, что‑ли?

Плакса прыснул со смеху: — А в чём конфуз‑то? Баба‑то эта тут при чём?

— Так вот ты слушай дальше. Через сутки, подлечившись, мы добрались до лугов, а как выглядит эта фиалка, никто из нас — ни сном ни духом. Ну, мы и давай рвать всего понемногу, считай — насобирали целый стог разномастного гербария. Посмотрели на этот скирд и задумались — как его обратно таким ворохом тащить? Решили разделить всё на равные части, так на своих двоих и переть до "Скадовска". Двое суток мучились, а смогли добраться только до края Газированного болота. Но твёрдо решили — не бросать, и во что бы то ни стало донести. Ведь хоть что‑то из этой оранжереи должно было являться этой самой фиалкой!

После угасания общего хохота, который вновь пробудил всю округу, напарники ненадолго смолкли, внимательно присматриваясь к окружающему. Небо уже вовсю озарилось поздним рассветом. Утро выдалось на удивление тёплым, внизу в долине полыхнула вспышка "Электры" и округа озарилась визгом кабана — мутанта. Сразу за этим послышался гвалт своры слепых собак.

— Поди опять пытались "закабанить" эту зверюгу, а он от них через "Электру" ломанулся. Ему‑то что, он — бронебойный, живучий, а псам, наверное, досталось здорово. Теперь своих же сородичей и отведают в жареном виде, — выразительно прокомментировал Плакса, когда тарарам внизу более — менее стих. — Ну, так и чем же весь этот конфуз закончился?

— На границе луга и болота рос небольшой кустарник, но с очень красивыми цветами, наполненными чуть ли не всем спектром радуги. Перед привалом Вершок решил подойти поближе к растению и посмотреть — с чем его едят, такого красивого? Только он прошёл первый куст, как начал, словно ошпаренный, истошно орать, и прытко побежал в мою сторону. Я минут десять пытался прервать его крики и спросить, в чём же дело? А когда он, не переставая подпрыгивать, повернул ко мне своё тело, так сказать, тыльной стороной, я обомлел! Вся задница Вершка была истыкана отвратительного вида иглами, раскрашенными жёлто — чёрными полосами, а с кончиков их капала какая‑то смрадно пахнущая жидкость. Хорошо хоть я умудрился сразу голыми руками за них не схватиться, а то, быть может, был бы сейчас как Половинка — с одними культями. Надев перчатки, я начал понемногу эти иглы из Вершкового крупа удалять, но это только распалило его ещё больше. Видимо удаление было настолько болезненным, что терпеть проводимую операцию он просто не мог ни при каких обстоятельствах. В течение целого часа мне не удавалось ничего с Вершком поделать. Он крутился как юла и материл, на чём свет стоит, гербарии и ботаников всего мира! Наконец этот "крупный дикобраз" перестал вертеться и замер, лишь слегка постанывая. Хм — м-м, откуда ж энергии для дальнейшего ора было взяться после такого концерта? В это время даже болотные лягушки примолкли, удивляясь, наверное, что за Маэстро в их краях появился, диковинка эдакая. Да и не только они… монстры разбежались по камышам и долго ещё боялись оттуда показываться.

— Ох, уморил! — Плакса не мог остановить приступ смеха, — вот скажешь тоже! И что дальше?