Умереть вчера

Я слышал, будто есть места,
Где горы умудрены и белесы.
И эхо, возвращаясь к нам назад,
Правдиво отвечает на вопросы.

И я пришел и задал им вопрос:
Как сделать, чтоб пропал всем бедам след?
Я долго ждал, я словно в землю врос,
Но горы промолчали мне в ответ.

Я вновь спросил, уверенно, всерьез,
И эхо, лишь вопрос едва затих,
Сказало, что ответ довольно прост,
Что все зависит лишь от нас самих…

Я так хочу, чтоб мы, живя под солнцем,
Задумались над правдой этих слов.
Ведь мы, рождаясь, вечно остаемся
На той земле, где всем нам удается
В надежде верить в мир, добро, любовь.

Сознание возвращалось медленно и мучительно. В голове гудело, словно хор турецких мальчиков решил сегодня не петь, а сыграть на знаменитых русских деревянных ложках. Только ложки почему-то оказались металлическими литаврами. И по черепушке, по черепушке, по ней, родной! Не в силах больше выносить этот шум, Рекс открыл глаза. Что-то знакомое. В углу потолок частично разрушен. Где-то такую картину он наблюдал буквально недавно. Со стоном приподнял голову, развернулся и, опираясь на слабую, дрожащую руку, начал осматриваться. Так до боли знакомо! Боль-то точно оказалась знакомой, а помещение…

В поле зрения появилось улыбающееся до ушей лицо паренька. «Как его там? А! Купер!»

– Мы живы, что ли?.. – сталкер не узнал своего голоса.

– Да, Рекс, не говори пока много, – нельзя. Тебе зацепило голосовые связки. Я все расскажу сам. Наемники уничтожены. Последних добила подоспевшая группа Логопеда. Они сейчас проводят зачистку подземелий. Все не могут поверить, что с синдикатовцами ты разобрался в одиночку…

– А ты?

– Я что, я так… Из гранатомета только двоих зацепил. Мне бы тоже конец пришел, а тут как раз наши появились, – Купер показал перевязанную руку. Над бровью парня выделялся белизной лейкопластырь.

– А твой отец… – Рекс закашлялся, не договорив.

– Могила тут, недалеко! Но я туда один не пойду… Мужики тебе артефактов разных наложили для лечения, сказали, что к вечеру будешь как новенький. Может, потом сходим?

Рекс криво улыбнулся, кивнул, лег на спину и закрыл глаза. Теперь можно даже умереть. Неожиданно вскипел: «А вот – выкусите все!» – и резко вскочил с лежака. Тело с трудом слушалось команд, волочилась нога, и со скрипом поворачивалась шея. Но после произошедшего такие мелочи большой бедой уже не считались. Подмигнув радующемуся Куперу, осторожно присел, поерзал на лежанке, выбирая удобное положение.

– Все – фигня…

На лестнице раздались шаги, послышались возбужденные голоса. Первым в помещение вошел сурового вида сталкер и, сильно коверкая слова, поздоровался:

– О! Узэ зывой! Пдивет, гедой! Как деда?

По манере разговора улыбающийся Рекс понял, кто это, и за что ему дали кличку Логопед.

– Не дождетесь! – голос хрипел и срывался, но он старался говорить бодро.

– Ну, ты дад! Кому сказы – не поведят! Вот так дегенды и появдяются!

– Какая уж там легенда… Самому бы кто о таком рассказал, тоже, наверное, не поверил бы…

– Ну, ты давай, приходи до вечера в себя, – стоящий рядом с Логопедом пожилой сталкер говорил сквозь густую бороду. – Мы Большому уже сообщили о произошедшем. Завтра с утра выходим к бару. Он хабар ждет. Ладно, пойдем мы еще по округе прогуляемся, для успокоения. А то мало ли что, шуму-то теперь хватит надолго…

Удивленно качая головами, сталкеры спустились вниз. Рекс же, помня о едва вращающейся шее, всем корпусом развернулся к Куперу и сморщился от накатившей боли.

– А что, пошли прямо сейчас? – парень радостно кивнул, а старший, лукаво подмигнув, продолжил: – Только бутылку возьми, я где-то рюкзак посеял… Хотел на вертолет обменять… Помянем мужика.

* * *

Солнце заходило за горизонт, красный диск медленно опускался за гряду холмов. Два человеческих силуэта стояли перед железным, скрепленным ржавой проволокой крестом на небольшом земляном холмике. Светлый день прощался с миром ровно на одну ночь, округа постепенно замирала. Весна успела вступить в свои права. Среди множества смертей, случившихся на многострадальной земле, наконец, запахло жизнью. Природа проснулась, вздохнула полной грудью, и ее победное шествие уже ничем нельзя было остановить.

То, что не успел сделать отец, обязательно сделает сын. Так было, так есть, и так будет продолжаться до бесконечности. Сколько бы зло ни старалось, добро все равно возвращается на круги своя.

Все – фигня!

Глава 2