Уми. Учись или умри

Позавтракав, помчалась к аудиториям. У меня по расписанию стояли «Магические технологии», у Ди — «Основы драконодознания». Оказалось (это уже со слов подруги), что драконов тут используют как средство передвижения по воздуху. Они быстрые, ловкие и, что важно — разумные существа. С ними можно договориться. Некоторые, устанавливая связь, могут уловить часть эмоций или услышать мысленно отдельные фразы. Но не стоило забывать, что эти величественные существа опасны. С виду доброжелательный дракон одним взмахом крыла или хвоста, мог превратить тебя в лепешку.

Преподавателем по магтехнологиям оказался худощавый мужчина лет семидесяти, не меньше. Несмотря на это, преподавал он довольно живо и интересно. А по аудитории расхаживал с такой скоростью, что я даже немного позавидовала его прыти. Мне бы такую на индивидуальных занятиях… Тогда бы я так от Фиера бегала, что он бы даже магией достать не смог.

Питер, кстати, дал о себе знать сразу же, после окончания последней лекции. Буквально налетел на меня в коридоре и, схватив за руку чуть выше локтя, куда-то поволок. Одногруппники косо на нас поглядывали. Девушки сразу стали перешептываться. Ну все… до Луизы точно дойдут исковерканные слухи. Правды в них будет процентов пять, не больше.

— Ты что делаешь? — спросила тихо, чтобы не привлекать к себе еще больше внимания. Куда уж больше, еще один вопрос в копилочку под названием «Я подумаю об этом завтра».

— Ты с какого… бешеного дракона натравила на меня своего… др-р-ракона! — последнее слово наставник прорычал так громко, что даже если кто-то в коридоре еще нас не заметил, то сразу же повернул в нашу сторону голову. Ну все… Пора составлять завещание.

— Я никого на тебя не натравляла, — принялась оправдываться, попутно пытаясь высвободить свою конечность. Которая от сильной хватки начала неметь. — Питер, мне больно!

Давление на руку ослабло, но выпускать меня по-прежнему не собирались.

— Эта ящерица, — на ходу продолжил свой рассказ маг, — стала гонять меня огнем по всему коридору. А ты знаешь, что защититься от этого пламени гораздо сложнее, чем от того, который создает человек? Хотя… чего это я. В тебе знаний меньше, чем в годовалом ребенке.

Можно я его уже стукну? Или укушу. Чисто в приступе… бешенства. Потому что обвинения были не оправданными. А сравнение меня с маленьким ребенком опустило мою самооценку, которая и так была не очень, еще ниже, чем она была до этого. А я натура вспыльчивая. Как пламя, что срывается с кончиков пальцев, когда ему заблагорассудится.

— Он спросил, почему я такая опустошенная, — снова заговорила, таки подавляя в себе кровожадные порывы и желания. — Я ответила, что это после тренировки с тобой. Тогда Поганка возмутился и… исчез. Куда, я, конечно, догадывалась. Но надеялась, что все не настолько критично.

— Поганка? — переспросил парень, останавливаясь и поворачиваясь ко мне всем корпусом.

— Ну… да, — призналась. Вот ведь… сболтнула лишнего. Не успела вовремя прикусить свой болтливый язык.

— А меня ты в мыслях уже кем-нибудь окрестила?

Хм… пока нет. Но ведь впереди еще столько времени. Столько… тренировок. Когда-нибудь, мое терпение кончится, нервы сдадут, и я его как-нибудь точно назову. Но не сейчас. Пока я еще держалась.

И вот, спрашивается, о чем я думаю? Все мои мысли должны крутиться вокруг родителей, оставшихся в родном мире. И о друзьях, вместе со мной попавших в аварию. А я тут стою и прозвища подбирать собираюсь. Точно головой несколько раз стукнулась, перед тем как переместиться сюда. И здесь, вероятно, тоже приложилась.

— Пока нет, — фыркнула, смотря на наставника снизу вверх. Смешной он. И снова гогглы надел зачем-то. Хотя, почему зачем-то? Он же сам говорил, что в них лучше видит. — А насколько плохо ты видишь, если твои глаза не скрыты гогглами? — Не смогла не спросить об этом. Иначе рисковала ближайшие пару часов мучиться от предположений. Лучше спросить сразу, напрямую. И получить ответ.

Получу ли я его?

— Без них все кажется блеклым, местами расплывчатым, — увиливать Фиер не стал. — Особенность у меня такая. Я четче вижу магию внутри человека, чем его самого. Из-за этого иногда голова раскалываться начинает.

— А…

— На этом короткая лекция окончена. Пошли.

Мою руку снова сжали, потянули за нее, заставляя возобновить движение.

Я видела, что мой вопрос Питеру не понравился. На лбу парня появилась морщинка. Брови, опять же, нахмурил. Смотрел прямо перед собой.

Сейчас он не напоминал мне того хамоватого мага-аспиранта, с которым я столкнулась, как только сюда поступила. И безразличным ко всему происходящему он тоже не казался. А ведь тогда, в библиотеке, ему было плевать на нашу с Луизой перепалку. До определенного момента. Передо мной прямо человек-загадка. Никогда не знаешь, настоящий он в эту самую секунду или нет. Притворяется или говорит серьезно. Такие, как он, даже когда улыбаются, внутренне могут испытывать почти физическую боль. Такому поведению всегда должна быть причина. Что-то толкает его на то, что он закрывается от других. Играет роли, постепенно забывая, какой он на самом деле.