Умирающая планета

Я слышу ровное гудение. Не знаю, что это, но оно не утихает ни на минуту. Они снова таскали меня в белую комнату и задавали вопросы. Я снова видел Бетти – там, на большом экране. Изображение дёргалось и прыгало, но я смог увидеть её и улыбнулся. Может, я умру здесь, но если нет – если мне повезёт и я выберусь, Бетти, я найду тебя.

Меня снова соединяли с сихром и доставляли на мою родную планету. Я хотел искать Бетти, хотел убежать, но опять почувствовал голод. Мы совершили набег с другими наездниками и отрезали пятерых такаи от их союзников. Я перестал слышать гул, перестал чувствовать что-либо, кроме звериного голода и желания убить. Меня чуть не стошнило, но желудок был пуст, а тело сихра жаждало новой пищи. Надсмотрщики позволили прикончить три такайки, и мой сихр насытился, а вместе с ним насыщение пришло и ко мне.

Позже, при свете дня, когда меня вновь бросили в ящик и гудение заполнило мои уши, я вспоминал лица тех такаи. Несчастные даже не пытались бежать – они просто стояли, оцепенев, и в их глазах я видел ужас. Я и сам ужаснулся, когда увидел сихра впервые.

Нас было десять. Я не могу вспомнить их имён, остались только лица. Мы прикрывали отход основной группы. Я был полон решимости прогнать захватчиков с нашей земли, потому что они вторглись на территорию, на которую не имели никаких прав.

Старейшины рассказывали нам, что ниббы – так звались захватчики – убили всё живое на собственной планете и принялись за соседние. Они совершали набеги по ночам, когда свет дневной звезды мерк. Они приводили с собой огромных пауков на длинных блестящих лапах, а сами одевались в магму, которая делала их хилые тела неуязвимыми для наших стрел. Им нужны были ресурсы – урожаи с наших полей, чистая вода из наших рек. А ещё им нужны были наездники. Сихры – тупые злобные твари, которых легко перебить поодиночке. Но ниббы научились сращивать их с наездниками.

Отец говорил мне, что однажды они забрали его брата и сделали из него наездника. Он увидел брата при одном из набегов, сидящего на спине одной из этих мерзких тварей. Глаза его были пустыми – он как будто не видел моего отца и не отзывался на своё имя. Тогда отец осознал, насколько сложно будет их победить. Они используют против нас наших же собратьев, превращают их в безвольных марионеток на спинах своих чудовищ и ведут их в бой, как телков.

Когда наш отряд столкнулся с ниббами, я крикнул товарищам, чтобы сомкнули строй и держались бок о бок, выставили вперёд копья.

– Попробуем пустить кровь этим тварям, – крикнул я, – и посмотрим, действительно ли она голубая!

Я видел четырёх ниббов, которые встали справа и слева от тварей и не пошли вперёд. Помню, как пауки стали подбираться к нам медленно, вперив в нас свои выпуклые глаза и переставляя длинные лапы. Я хотел крикнуть своим, чтобы кололи в глаза, но от страха не мог пошевелиться. Помню, как твари сделали несколько больших прыжков и оказались у меня за спиной. Помню крики товарищей, хруст костей и чудовищные хрипы.