Умирающая Земля [ Умирающая земля. Глаза другого мира. Сага о Кугеле. Риалто Великолепный]

Стремительный и безмолвный, точно дух, Кугель выскользнул из лачуги Бильберда и спрятался в зарослях можжевельника. Тайком перебегая от одного укрытия к другому, он обогнул дом и вышел на дорогу. Он взглянул направо и налево, затем, не обнаружив никакой опасности, широким размашистым шагом направился на запад. Миновав лес и перейдя через холм, Кугель вскоре прибыл в Саскервой.

* * *

Несколько дней спустя, прогуливаясь по площади, Кугель случайно наткнулся на старую таверну «Железный Василиск». Когда он подошел ближе, дверь открылась, и на улицу вышли двое: один крепкий, с желтыми кудрями и массивной челюстью, другой — худой, со впалыми щеками, черными волосами и крючковатым носом. Оба были в богатых одеждах, двухъярусных шляпах, подпоясаны красными атласными кушаками и обуты в башмаки из тонко выделанной кожи.

Кугель, взглянув на них сначала один раз, потом другой, узнал Йеллега и Малзера. Каждый из них явно осушил бутылку-другую вина. Йеллег распевал балладу о море, а Малзер горланил припев «Тра-ля-ля-ля, плывем мы к земле, где маргаритки цветут по весне». Всецело занятые тем, чтобы не сфальшивить, они прошмыгнули мимо Кугеля и, не глядя ни налево, ни направо, побрели по площади в направлении следующей таверны, под названием «Звезда Севера».

Кугель пошел за ними, но отскочил, напуганный грохотом приближающихся колес. Великолепная карета, запряженная парой горячих скакунов, повернула в сторону в дюйме от него и укатилась по площади. На седоке был черный бархатный костюм с серебряными эполетами и огромная шляпа с изогнутым черным пером. С огромным трудом Кугель узнал в этом важном господине Бильберда, бывшего садовника из Флютика. Кугель мрачно пробормотал себе под нос:

— Да, новая карьера Бильберда, которую я так щедро обещал профинансировать, обошлась мне гораздо дороже, чем я предполагал.

На следующий день рано утром Кугель вышел из Саскервоя по восточной дороге. Он переправился через холмы и спустился к Шенгльстоун-стрэнд.

Рядом в свете первых солнечных лучей возвышались причудливые башни Флютика, отчетливо вырисовывавшиеся на фоне еще темного севера. Кугель окольным путем приблизился к дому, прячась за кустами и прижимаясь к ограде, постоянно останавливаясь, чтобы прислушаться. До него не донеслось ни звука; в воздухе висело ощущение полной заброшенности.

Кугель осторожно обошел дом. Вдалеке замаячил пруд. В его центре в железном ялике, ссутулившись и опустив голову, сидел Тванго. Кугель смотрел, как он потянул за веревку; из глубины показался Гарк с небольшим ведерком ила, которое Тванго вылил в бадью.

Затем он вернул ведро Гарку, и тот, вздрогнув, снова нырнул в ил; Тванго потянул за вторую веревку и выудил Гукина с другим ведром.

Кугель отступил к темно-синему кусту дикого винограда. Он разрыл землю под ним и, используя сложенную в несколько раз тряпку, чтобы защитить руки, вытащил «Нагрудный разбивающий небеса фейерверк».

Затем он вернулся, чтобы в последний раз взглянуть на пруд. Бадья была полна до краев. Гарк и Гукин, две маленькие уродливые фигурки, облепленные грязью, сидели на разных концах ялика, а Тванго дергал за натянутую над прудом веревку. Кугель еще немного посмотрел, затем повернулся и пошел назад в Саскервой.

Глава вторая Постоялый двор «У голубых ламп»

Когда господин Сольдинк вернулся во Флютик за пропавшими чешуями, Кугель решил не принимать участия в расследовании. Он немедленно покинул Флютик и направился на запад к Саскервою.

Через некоторое время Кугель остановился, чтобы прийти в себя. Горько было у него на сердце. Благодаря вероломству его собственных подчиненных у него остался не мешок с чешуйками, за которые он мог бы выручить уйму денег, но всего лишь жалкая горстка «обычных» и одна «особая», правда, совершенно исключительного качества: «Скуловой Астрангал». Самая ценная чешуйка из всех, «Нагрудный разбивающий небеса фейерверк», осталась лежать в надежном месте в саду Флютика, но Кугель надеялся сохранить ее только потому, что она была так нужна Юкоуну, Смеющемуся Магу.

Кугель снова пошел по дороге: через сырой лес, заросший тамбер-дубами, тисами и гоблиновыми деревьями. Тусклые красные солнечные лучи пробивались сквозь густую листву; тени, по какой-то игре восприятия, казались окрашенными в темно-голубой цвет.

Кугель продолжал тревожно оглядываться по сторонам, что было весьма благоразумным в такое беспокойное время. Он видел много такого, что было странным и прекрасным одновременно: белые цветы, вздымающиеся над блестками прямых листьев на усиках; прекрасные замки из грибов, растущих на уступах, террасах и башенках над трухлявыми пнями; побеги черного и оранжевого папоротника. Однажды Кугелю показалось, что он видит плохо различимую на расстоянии высокую фигуру в фиолетовом камзоле, похожую на мужскую. У Кугеля не было никакого оружия, и он вздохнул с облегчением, когда дорога, поднявшаяся по склону холма, вывела его на яркий дневной свет.