Умирающая Земля [ Умирающая земля. Глаза другого мира. Сага о Кугеле. Риалто Великолепный]

— А! Сарсем! Как служба? Никто не беспокоил? — сердечно поинтересовался Айделфонс.

— Все в полном порядке, — мрачно ответил Слуга.

— Никаких сложностей? Никто тебя не беспокоил с тех пор, как мы виделись в последний раз? Ты уверен?

— Я абсолютно уверен, что все идет хорошо.

— Что ж, я рад это слышать! А теперь давайте-ка обратим внимание на проекцию Персиплекса. Возможно, в прошлый раз мы были невнимательны, так что теперь надо постараться не сделать ошибок. Сарсем, покажи нам текст документа!

На экране вспыхнула проекция Голубых Принципов. Айделфонс удовлетворенно хмыкнул.

— Отлично! Как я и говорил, в прошлый раз мы все пали жертвами заблуждения — даже уверенный в себе Хуртианкц, который сейчас читает Монстрамент в третий раз. Хуртианкц! Будь так добр, прочти этот отрывок вслух!

Хуртианкц бесстрастно произнес:

— Всякий, кто по злому умыслу намеренно уничтожит, внесет изменения либо по-своему истолкует статьи Монстрамента, повинен в преступлении, равно как и его возможные сообщники. Все они понесут наказание согласно Статье Д. Статья гласит, что за подобное преступление виновному грозит кара, подробно описанная в Разделе Г.

Айделфонс повернулся к Эйч-Монкуру, стоявшему с выпученными глазами и отвисшей челюстью.

— Итак, ты был прав, Эйч-Монкур! Теперь мы все смогли убедиться в истинности твоих слов.

Эйч-Монкур неуверенно пробормотал:

— Да, похоже, что так.

Нахмурив брови, он смерил Сарсема долгим пронзительным взглядом, но Слуга не поднял глаз.

— Теперь, когда все ясно, мы можем вернуться в Бумергарф и продолжить рассмотрение дела, — заявил Айделфонс.

Эйч-Монкур попытался возразить:

— Я плохо себя чувствую. Убери, пожалуйста, сеть, чтобы я мог вернуться в свое имение.

— Это невозможно. Все должны присутствовать на собрании. Как ты знаешь, мы пытаемся разобраться с делом Риалто, — ответил Наставник.

— Но дело Риалто можно считать завершенным! Продолжение уже бессмысленно. Нам надо отправиться по домам и заняться собственными делами! — воскликнул Бизант.

— Все в Бумергарф! Я не потерплю дальнейшего неповиновения! — прогремел Айделфонс.

Сдерживая возмущение, маги вновь заняли свои места в вертушке, и весь обратный путь никто не проронил ни слова. Трижды Эйч-Монкур поднимал палец, желая обратиться к Наставнику, но каждый раз что-то мешало ему сделать это.

В Бумергарфе маги неохотно вошли в Большой Зал и расселись по местам. В тени по-прежнему стоял человек в черном.

Айделфонс заговорил:

— А теперь мы рассмотрим сведения, добытые Риалто, и его возражения по делу. У кого-нибудь есть возражения?

Ответом ему была тишина.

Наставник повернулся к человеку в черном.

— Риалто, что ты можешь нам поведать?

— Я вынес встречное обвинение Хуртианкцу и его компании и теперь ожидаю решения.

Наставник произнес:

— Присутствующие разделились на две группы: Риалто, истец, и ответчики — все остальные. В таком случае мы можем лишь обратиться за помощью к Голубым Принципам, содержание которых не подлежит обсуждению. Риалто, как Наставник я заявляю, что ты полностью доказал свою невиновность и теперь имеешь право требовать возвращения имущества и справедливой компенсации морального ущерба.

Риалто вышел вперед и взошел на кафедру.

— Я одержал тяжелую и безрадостную победу, ибо сражался с людьми, которых считал в большей или меньшей степени своими друзьями.

Маг обвел взглядом комнату. Немногие встретились с ним глазами. Ровным голосом он продолжил:

— Победа далась мне нелегко. На пути к ней пришлось тяжело потрудиться, познать горечь разочарований. Тем не менее я не намерен злорадствовать. Есть лишь одно требование — вернуть мне всю собственность, конфискованную в Фалу, и по одному камню Иона от каждого члена ассоциации в качестве компенсации морального ущерба. Все выше сказанное не относится лишь к одному человеку.

Эо Хозяин Опалов произнес:

— Риалто, ты мудр и благороден. Действительно, своей победой ты не приобрел всеобщей любви. Как я заметил, Хуртианкц и Зилифант скрежещут зубами от злости. И все же ты не нажил новых врагов. Я признаю свою ошибку и готов вернуть тебе все имущество и один камень Иона в качестве компенсации. Надеюсь, остальные последуют моему примеру.

Эшмаил воскликнул:

— Отличная речь, Эо! Я полностью разделяю твое мнение. Риалто, а кто тот единственный человек, которого ты имел в виду, говоря, что не примешь его извинений?

— Я говорил об Эйч-Монкуре, ибо его поступки невозможно простить. Посягнув на Монстрамент, он нанес всем нам серьезное оскорбление. Вы стали его жертвами, равно как и я.

Эйч-Монкура следует лишить изученной им магии, а также способностей к ее постижению. Этот акт осуществит Айделфонс, наш Наставник. Эйч-Монкур, которого вы видите сейчас, уже не тот человек, что стоял здесь час назад, а Айделфонс уже призвал своих Слуг. Они отправят провинившегося мага в местную кожевенную мастерскую, где ему подыщут занятие по способностям. Я же намерен завтра вернуться в Фалу, где постараюсь скорее забыть о пережитом.

Глава восемнадцатая