Умирающий волшебник внутри меня

Во тьме появился силуэт Дакоты. Она молчала, но я слышала её слова, которые повторялись снова и снова: «Ты тупая! Дура! Изгой!». Я закрыла уши, чтобы их не слышать, но её слова будто были в моей голове, и я никак не могла избавиться от них. Я почувствовала такую злость.

– Заткнись… – тихо говорю я ей. – Заткнись…

– Или ты готова причинить боль своим близким? – продолжила девушка.

Силуэт Дакоты сменился силуэтом моей мамы.

– Ты помнишь, как она страдала, когда умер твой отец?

Я увидела, как моя мама рыдает. Вместе с ней появляется и моя сестра, которая пытается утешить её. Я слышу мамин плач, и ещё сильнее прижимаю свои руки к ушам, но я никак не могу избавиться от этого воя! Мне так больно…

И тут я вижу себя. Только я младше, мне всего одиннадцать лет. Я вижу, как наблюдаю за ними, и я чувствую, как мне страшно. В этот момент мне захотелось бросить в маленькую себя что-либо, что угодно, лишь бы этот силуэт пропал. Мне было больно смотреть на себя, даже больнее, чем на свою громко рыдающую семью. Я ненавижу себя…

Девушка повернулась ко мне, и силуэты вместе с голосами пропали. Я опустила свои руки и принялась внимательно наблюдать за призраком в маске. Но внезапно я стала чувствовать сильное удушье. Я вновь упала на колени, но на этот раз уже от невыносимой боли. Я начала кашлять, от чего мне стало ещё хуже. Я почувствовала привкус крови у себя во рту. Перед глазами стало мутнеть, и я поняла: теперь уже это точно конец.

– Мэрилин, я могу вылечить тебя. Я могу вернуть тебя к жизни. А главное, я могу дать тебе то, чего ты так сильно хочешь. Но только если ты поможешь мне.

Я хотела спросить у неё, что именно она от меня хочет. Но я не могла.

– Ты это узнаешь, но не сейчас… – ответила она, будто прочитав мои мысли. Она протянула мне руку. – Ты согласна?

Я начала вспоминать самые хорошие моменты в своей жизни, но в этих воспоминаниях начала пропадать сама я, будто бы меня там не было. Неужели после моей смерти всё это пропадёт? А что будет после моей смерти? Ничего? Ни горечи, ни блаженства? Я очень боюсь остаться здесь и скитаться в поисках избавления от навязчивых мыслей, что сжирают мою голову на протяжение последних лет.

Мне стало жаль себя. Я вновь захотела жить, но лишь для того, чтобы наслаждаться жизнью. Этих счастливых воспоминаний чертовски мало, они прячутся за миллионами слёз, что я пролила, они прячутся на дне моей проклятой души. Но эти воспоминания – единственное, чем я так дорожу. Я не хочу, чтобы они пропали. Я не хочу навечно остаться в этой тьме наедине с чудовищами из моих ночных кошмаров.

– Я….я…согл-…асна… – еле выдавила я из себя.

Я сквозь силу протянула этой загадочной девушке руку. Она схватила её, и тут перед моими глазами всполохнул яркий свет.

Глава 7.

Я проснулась. Я резко открыла глаза и почувствовала дикую боль в левом глазу и правой руке. Я не могла пошевелиться. Потом я почувствовала не менее сильную боль в ногах. Я попыталась заговорить, но смогла лишь прошипеть. Тут я поняла, что не могу открыть левый глаз. Мне стало страшно от мысли, что теперь я не могу им видеть. Но как так случилось?

Я помню девушку… На ней была маска! У неё было длинное платье…Длинные волосы… Вокруг нас была бесконечная темнота. Я услышала плач мамы, сестры, грубые слова Дакоты, но на этот раз они не пожирали меня изнутри. До этого… Что было до этого?

Я вспомнила огонь. Много огня. И тут я увидела себя, спасающую незнакомую девочку в горящем доме… Я разбила стекло своей правой рукой… поэтому она у меня и болит. Помню, мне было тяжело дышать, я потеряла сознание…

И вот я здесь.

Тут же я услышала посторонний голос. Это был мой врач, к которому я приходила последние несколько недель. Потом я услышала голос своей бабушки. Я попыталась повернуться к ним, но мне всё ещё было тяжело.

Но тут они сами подошли ко мне. Я увидела свою бабушку. Она плакала и в то же время улыбалась. Она схватила меня за левую руку и начала хвалить высшие силы за то, что я очнулась.

Мне было тяжело. Я понимала, что снова теряю сознание.

Опять помутнение…

Сколько я проспала?

Я открыла глаза. Боль была слабее, но левый глаз я так и не смогла открыть. Тут я поняла, что половина моего лица перевязана. Затем я почувствовала боль в левой части шеи и в плече… Неужели и там ожоги?

Я могла двигать голову. Посмотрела вниз и увидела перевязанную правую руку. Ноги были в ожогах. Наверное, это произошло уже после того, как я потеряла сознание…

В палате никого больше не было. Рядом пустовали постели. Я услышала, как в коридоре за дверью в мою палату ходят люди. Оттуда же доносился детский смех вперемешку с криками и слезами.

Я взглянула в окно и увидела прекрасный персиковый закат. На столе рядом с моей кроватью стояла ваза со странными буро-оранжевыми цветами космидиумами. Я попыталась дотронуться до них своей левой рукой, но двигаться было всё также тяжело.

Тут в мою палату входит медсестра, и видя, что я очнулась, вышла обратно в коридор и окликнула моего врача.

Она подошла ко мне.

– Как ты себя чувствуешь?

Я попыталась ответить ей, но говорить было тяжело.