Умирать или не умирать ответ простой... (СИ)

Первая же ночь после возвращения из больницы, навсегда запечатлелась в памяти Алика. Тогда на него напал страшный приступ удушья. Он со слезами на глазах попросил мать открыть все двери и окна, чтобы надышаться воздухом вдоволь. Но это ему мало помогло. Легким хватало воздуха, не хватало свободы, тело мучилось, привыкая к вечному затворничеству.

Мать, прижав его голову к своей груди плакала. Сестра, еще маленькая, и братья, испуганные криком больного сбежались в его комнату. Они стояли в ряд, прижавшись друг с другом и, не понимая происходящего тоже плакали. Плакал даже его почти взрослый старший брат - Марат. Тогда Алик подумал, если взрослый мужчина плачет, то дела действительно плохи.

Как только Алику стало лучше, окна пришлось закрыть. А двери с тех пор открыты, и никто не пытался закрывать их.

Картину из прошлого слишком живо изобразила его память, и слезы не заставили себя ждать.

Еще лежа в больнице Алику врач говорил, что его скоро выписывают. И тогда казалось, он уже почти здоров, осталось совсем немного и это "немного" уже пройдет дома.

Только после возвращения домой, он спросил себя, - "Если врачи не помогли мне там, что ждет меня здесь?" Ответ пришел спустя время. Тебя здесь ждут только мучения, терзания и страдания под названием жизнь. И с ними ты будешь бороться единственным оружием, который у тебя есть - любовью родных. Бороться - не побеждать. Помочь победить никто и ничто уже не в силах, только смерть избавит.

С течением времени он убеждался в этом еще больше. Пройдет шесть лет, прежде чем он поймет, что эта пропасть, в которую он летит, на самом деле бездонна. И если есть в жизни то, за что ему стоит цепляться, то только за смерть.

А пока первые годы болезни, времена счастливых заблуждений. С самого начала, не веря врачам, Алика возили лечить к другим врачам соседних городов, районов, областей. И не веря этим же врачам, лечились у разных целителей. До сих пор, даже сейчас, когда все устали и знали что ничего не изменить, они боролись, хватались за любую возможность, будь то именитый врач, приехавший в город или новообразовавшийся целитель, любое чудо, будь то научное или магическое. Легче изображать видимую борьбу тратя на это все физические и душевные силы, чем произнести в лицо своему больному ребенку одно единственное слово "Конец".

Мать Алика предпочла бы отдать свою жизнь, даже не надеясь исцелить сына, только ради одного, что бы надежда поправиться всегда жила в его душе. Ей легче было бороться, чем жить, смирившись с неизбежным. Все это, повзрослевший сын давно разгадал. Хотя никто не говорил ему, что он, неизлечим. Но любовь к матери заставила и его тоже молчать.

С тех пор как мать умерла, притворяться, изображая бодрость и силу духа было уже незачем. Раньше он жил ради нее, за себя жить ему надоело давно. И вот пришло время воплотить свой план, придуманный еще семь лет назад. План по завершению жизни в этом мире.

Но как бы он пожил еще, если бы мать его была жива. Хоть пятьдесят, хоть сто лет в таком состоянии. Лишь бы ощущать тяжесть ее головы на своем плече. Лишь бы она, склонившись над ним, грела, обнимала.

К горлу подступил ком, веки раскрылись, словно шлюзы и полились неудержимые слезы. Он зарыдал.

Мать была его половинкой, теперь он один. Брат и сестра не подходят быть его половинкой. У них своя жизнь. Теперь он хочет быть одиноким, что бы никто и ничто не держал его в этом мире.

Он широко открыл рот, свободно впуская и выпуская воздух, чтобы не заплакать в голос. Брат сидел в соседней комнате и мог услышать.

Но жестокие мысли лезли все глубже и глубже. Посыпались вечные вопросы - Почему? Почему я? Почему так? И кому обращались эти вопросы, он сам не знал. Злость вскипала и клокотала внутри него. Где мои руки, ноги, чтобы выместить эту злость на чем-нибудь. Чтобы сломать что-нибудь, или хотя бы сломать руку. Ощутить хоть какую-то физическую боль. Остались только слова, злые, режущие, отравляющие, душу, что бы вырывались они из глотки с хрипом, шумом, ударяясь о губы. Но их тоже нельзя использовать в полную силу. Если услышат, начнут приставать, начнут ему уделять больше времени. Его планы могут пострадать. В лучшем случае придется отложить свою смерть на целый год. В худшем на всю жизнь.

"Дальнейшая жизнь это выше моих душевных сил. Не хочу жить, этому не бывать. Сегодня я должен обязательно умереть".

Он вцепился зубами в подушку и завыл.

"Почему я? Почему? Почему? Почему?"

И только слезы могут потушить огненный ураган бушующий внутри него.

Он вздрагивал, всхлипывая. Душил рыдания, силой стискивая зубы. Слезы лились ручьем, заливая рот и нос, остальное впитывала подушка. В висках колотило, словно молотом по наковальне, голова раскалывалась от напряжения.

- Мама... мама... - повторял он сдавленным шепотом.

Постепенно он начал успокаиваться. Стало легко, словно слезы смыли горе с его души. Липкие веки от усталости смыкались, не хотелось сопротивляться, только, отдаться забвению, этому отсутствию всего.

Безымянный чтец из наушников уже полчаса жонглировал словами Набокова, но Алик не слышал его.