Умирать не больно

Не надо. Не надо было говорить этого.

– И ты помогла, – прошипела Лаура в ответ. Ее лицо больше не казалось мне красивым, оно заострилось от злости. – Теперь Леду хотят положить в лечебницу Эттон-Крик.

– Не смейте обвинять меня, – не выдержала я. – Это вы несете за нее ответственность!

– Ее отец погиб!

– Мой тоже. И моя мать. И моя сестра. Вся семья. А еще меня обвинили в убийстве и преследовании! – Мой голос осекся, и я тяжело вздохнула. – Что ж, жаль, что я вас потревожила. Удачи с Ледой.

Я неуклюже махнула ей на прощание, на ватных ногах поднялась из-за стола и двинулась к выходу. В голове стоял шум, все начало расплываться перед глазами, но не от слез, а от злости. Я встала на остановке и поглубже сунула руки в карманы. Ощущение, что сердце болезненно сжалось, все не покидало меня.

Может, стоит вернуться и попросить прощения? – мелькнула в голове мысль, но тут подошел мой автобус, и я без колебаний запрыгнула внутрь. В кармане вновь завибрировал мобильник, и я, раздраженная как никогда, выхватила его и ответила на звонок.

– Айрленд! – заорал Аспен в трубку. – Почему ты меня игноришь?!

– Я тебя не игнорю.

– Что? Вот как? То есть это случайность, что ты сбежала из больницы, не сказав мне ни слова, не отвечаешь на звонки и сообщения, а когда сегодня утром я приехал в особняк, тот парень, Ной, сказал, что ты куда-то ушла с самого утра! – Аспен замолчал, давая мне время на ответ, но я тоже молчала. – Что? Почему ты ничего не говоришь?

– Я не знаю, что сказать, Аспен, – признала я, прислонившись головой к стеклу и глядя на проплывающие мимо здания, в окнах которых отражалось яркое солнце.

– Айрленд… – начал Аспен тихо. Я нахмурилась, услышав в его голосе нотки страха.

– Что?

– Ты влюбилась в меня?

– Чего? – удивленно буркнула я, заслужив многозначительный взгляд соседа, сидящего справа через проход.

– Что слышала. Ты в меня влюбилась? – прошептал Аспен так тихо, будто рядом кто-то стоял, а он говорил о всяких непотребствах.

– Нет, – сухо отрезала я, поняв, что он издевается.

– Тогда в чем дело?! – опять взбесился он.

– Ни в чем. Просто… ни в чем.

– Я сделал что-то не так?

– Нет! – ужаснулась я, и парень справа вновь хмуро на меня поглядел. Я снизила голос, прикрыв рот ладонью. – Аспен, дело не в тебе, ты ни при чем.

Молчание, повисшее в трубке, ощущалось горой камней на моих плечах. Я снова вздохнула. Перевела взгляд на свои пальцы. Ногти были короткими и кое-где сильно обломались, вены выступили, а на правой руке, если присмотреться, пальцы и вовсе искривленные. Стивен сломал их. Каждый. Один за другим, наслаждаясь моей болью.

– Я наконец-то понял тебя, Кая. – Аспен первым нарушил молчание, и едва он заговорил, мое горло обожгло огнем. Я сжала пальцами переносицу, вздыхая. Внезапно захотелось заплакать. Стать слабой. Или притвориться слабой. Или я действительно слабая и устала притворяться сильной?..

– Я понял, почему ты так ведешь себя, понял, почему отстраняешься, а затем приближаешься, понял, почему говоришь это. Ты боишься. Боишься, что я заберусь к тебе в душу. Вдруг станешь уязвимой, да? А вдруг не успеешь оглянуться и начнешь мне доверять? Ты просто боишься на меня положиться. – Я до смерти хотела возразить, вставить хоть словечко, но не могла подобрать слов. – Нет, Айрленд, нет. Ты просто боишься потерять меня, как всех, к кому привыкла.

– Просто замолчи, Аспен, – попросила я, зажмурившись.

– Ты думаешь, тебе одной сложно? Я понимаю. Ты многое пережила. Ты знаешь о боли, знаешь, как страшно терять тех, кого любишь. Хочешь позволить себе расслабиться и делать любимые вещи, но останавливаешь себя: еще не время, есть дела важнее. Останавливаешься: а вдруг будет больно, если привыкнешь? Я понимаю, Кая. Я тоже терял тех, кого любил. Всех. Сначала отца, затем мать, Сьюзен… и себя каждый день теряю… – Он вздохнул. – Только ты не уходи, не отнимай моего последнего друга. И не плачь там.

– Я не плачу, – сказала я, вытирая щеки и прочистив горло. – Вот еще.

– Слушай, ты не на войне, Айрленд, так что прекрати бороться со всеми.

Интересная формулировка, хотела сказать я, но не могла.

– Ладно, – сдалась я наконец. – Давай встретимся позже.

– Ты не врешь?

– Я всегда говорю правду.

– Ну да, – фыркнул он, и я почувствовала в его голосе облегчение. Мы распрощались, и я спрятала телефон в карман, закрыла лицо ладонями; было больно и хотелось вздохнуть. Через несколько секунд я вспомнила заявление Лауры: Леду поместят в лечебницу. Как бы скверно это ни звучало, но хоть эта новость – хорошая. Ей должны помочь они, а не я. Они помогут ей взять жизнь под контроль. А заодно и мне тоже. Она выздоровеет, оставит попытки себя убить, и у меня будет время бросить все силы на поимку убийцы.