Умирать не больно

Я прочистила горло и посмотрела на Крэйга, который больше не выглядел забавным и милым; он за несколько секунд превратился из молодого мужчины в уязвимого мальчика, которому требуется помощь. Мне вдруг в голову пришла идея, и я спросила:

– У тебя есть ее фотография?

Крэйг поспешно кивнул, не уточняя, о ком речь, достал из кармана куртки телефон и протянул мне. Я взглянула на экран. Болезненные воспоминания отступили. Я больше не видела кричащую Сьюзен. Я больше не видела девушку, которой оставалось жить считаные секунды. Пожалуй, эта фотография была нужна и мне.

На ней Сьюзен была в рабочей форме «Шерри» и выглядела задорной. Она вытаращила глаза, сложила губы трубочкой и сделала пальцами когти. Чуть сбоку виднелась мужская рука с пирожком. Я застыла, глядя на эту фотографию, – хотела, чтобы картинка отпечаталась в памяти, и в следующий раз я видела Сьюзен такой, какой она изображена снимке.

Я вернула Крэйгу телефон и дала ему тот же совет:

– Просто запомни ее такой, ладно? Мы с Аспеном не хотели видеть то, что видели. Сьюзен улыбчивая девушка. Вот и помни ее счастливой.

* * *

В итоге я решила, что рада нашей с Крэйгом встрече. Он напомнил мне о Сьюзен и случайно разбередил рану, но помог почувствовать себя сильнее, ощутить под ногами твердую почву. Я пообещала, что при удобном случае пообедаю с ним еще раз, но когда мы распрощались у дверей дома и парень отправился на работу, я вошла в Тайную квартиру и больше не могла думать ни о чем другом, кроме Неизвестного, Сьюзен и погибших от рук безумного маньяка девушек.

После прогулки ощущение, будто я очутилась в клетке и смотрю на мир сквозь ее проржавевшие прутья, исчезло. Окно, наглухо заколоченное гвоздями, больше не беспокоило. Я начала структурировать полученную информацию, дополняя ее собственными соображениями. В голове возник порядок и вырисовалось некое подобие истории.

В девяностых парень-медик влюбился в некую темноволосую девушку. Скорее всего, она его отвергла, и это так сильно расстроило психопата, что он решил причинить ей ответную боль и удовлетворить собственное ущемленное эго. Цель была недоступна, поэтому он убивал других девушек, которые тем или иным образом напоминали ему ту самую.

История получилась хоть куда, – подумала я с отвращением, захлопывая блокнот и откидываясь на спинку дивана.

Да, я во многом сомневалась, но многое было очевидным. Убийца из прошлого – врач. И если бы я взглянула на тело какой-нибудь из его жертв, смогла бы подтвердить эту догадку, но даже этих фотографий со вскрытия было достаточно. Может быть, он связан с торакальной хирургией – надрезы выполнены с профессиональной точностью. Ключевым объектом его желаний была темноволосая девушка, и в каждой из своих жертв он видел именно ее – ту самую истинную жертву.

Между всем этим есть связь, но при чем здесь мама? Зачем она отправила меня в Эттон-Крик, предполагая, что здесь скрывается убийца, а письмо с просьбой убраться подальше от города спрятала за плинтусом в галерее?

Я нахмурилась.

А может, она вовсе и не хотела меня прятать? Может, она надеялась, что я разгадаю эту загадку? Нет, – тут же отвергла я эту идею. Мама при мне никогда не упоминала Эттон-Крик, не говорила, что здесь у нее имеется квартира, не признавалась, чем занимается на самом деле.

Тогда почему я здесь? Что именно изменилось?

Я склонила голову к плечу. Солнце светило прямо в глаза, на щеках и веках оседала пыль. Я представила, что она укутывает меня, представила, что нахожусь под одеялом в своей комнате, что в дверь стучит Ной и предлагает накормить меня лимонным пирогом. Но тут я встрепенулась.

А что, если мама не отправляла меня в Эттон-Крик?

Может быть, на самом деле я здесь не потому, что так захотела она, а потому что так захотел кто-то другой?

«Этот город не отпустит тебя», – пришли на ум слова Ноя. Ну нет, он не волшебник. Все, на что он способен, – прекрасно готовить, лезть не в свои дела, доставлять мне некоторый дискомфорт.

Я припомнила выражение его лица, загадочную улыбку, стремительно меняющийся взгляд голубых глаз.

Нет, я точно схожу с ума!

Мне нужно заняться делами и выкинуть из головы всякую ерунду.

Ной просто парень. Он простой парень и больше никто.

Я встряхнулась и продолжила исследовать дела из коробки.

Мартина Грейс, Эмили Питерсон, Джоанна Медина, Кристина Айшем, Рада Митчелл, Агата Ассо, Наоми Хендерсон, Чарли Эдельстин, Мишель Паркс, Эрин Уайс, Джулия Ламберт. – слишком много имен, слишком много жертв, слишком много разрушенных судеб. Даже одной слишком много.

Я изучила сотни статей и запомнила каждую деталь, выяснив, что первые четыре жертвы были похищены с разницей в год 13 января, а затем промежуток похищений сократился. Очевидно маньяку стало мало тех ощущений, которые он испытывал, похищая девушек раз в год.