Умирать - в крайнем случае

- Это уже другое дело, - кивает шеф. - Именно это я и хотел от вас услышать: существует ли реальная возможность преодолеть границу и способны ли двое ваших людей снабдить вас точной информацией по этому вопросу, а потом, естественно, и организовать переброску?

- За это я ручаюсь, - напыщенно заявляет Милев.

- А вы, Ларкин, что скажете? - оборачивается Дрейк к незнакомцу.

Минуту-другую Ларкин не издает ни звука. Если судить по выражению его лица, можно подумать, будто он вообще поклялся никогда в жизни не открывать рта: тяжелый, неподвижный взгляд, плотно сжатые челюсти и скобки отвесных морщин в углах рта отнюдь не свидетельствуют о словоохотливости.

- Можно, - говорит наконец он.

- То есть? - поднимает брови Дрейк.

- Можно, повторяет незнакомец. - Если существуют реальные возможности и если Майк обеспечит точную информацию, мы дадим технику.

- Надеюсь, не воздушные шары, - ворчит шеф.

- Мы дадим технику, - тяжело произносит Ларкин, не давая себе труда уточнить, включает ли он в это понятие воздушные шары или нет.

- Чудесно, - кивает шеф. - А что вы думаете, Райт?

- Я думаю, как организовать связь.

- Какую именно? - интересуется Дрейк.

Длинными нервными пальцами музыканта Райт проводит по еще более длинным волосам и поясняет:

- Как организовать связь с теми двумя в Болгарии...

- Переписка тайнописью, - торопливо подсказывает ему Милев.

- Это хорошо, пока нет подозрений, - сухо замечает красавец. - Но мы должны быть готовы и к такой возможности.

- Каким же образом? - любопытствует шеф.

- Если придется, пошлем человека на место.

- Но ведь вы уже были там?

- Нужен местный человек. Майк... или этот новый...

- Зачем тогда и нужен этот новый, если не сможет сделать такого простого дела, - не выдерживает Милев.

- А почему бы тебе самому его не сделать? - рычит Дрейк.

После секундного молчания Милев бормочет:

- Мое возвращение сопряжено с большим риском... но если вы решите, что оно необходимо...

- Бренда, вы сегодня очень молчаливы, дорогая, - обращается шеф к своей приятельнице.

Алая дама - впрочем, сегодня она изумрудно-зеленая - затягивается сигаретой в длинном мундштуке и бархатным голосом мурлычет:

- Я играю роль публики, Билл. А дело публики - молчать.

Следующая очередь - явно моя. Но мне приходится подождать.

- От ваших рассуждений у меня высохли мозги, - жалуется Дрейк, поднимаясь из-за письменного стола. - А о горле и говорить нечего.

С этими словами он, наверное, нажал невидимую кнопку, потому что через минуту в кабинет вступает Ал, катя перед собой с подобающей случаю торжественностью передвижной бар с бутылками и стаканами.

В обширном кабинете, освещенном хрустальными люстрами и отгороженном от мира плотными шторами, наступает известное оживление, потому что присутствующие пользуются случаем не только промочить горло, но и размять ноги. Однако оживление это царит недолго. Шеф берет стакан и снова садится за стол, что заставляет всех остальных тоже занять свои места.

- Ну, Питер? Удалось вам поймать нить нашей беседы? - обращается Дрейк ко мне.

- Да, я слушал внимательно.

- И каковы ваши впечатления?

- Трудно сказать в двух словах, сэр.

- Зачем же в двух? Скажите в двустах. Сделайте подробный анализ. Ведь вы знаете эту страну, а не я.

- Но я не знаю, о каком товаре речь.

- Товар есть товар. Что там знать?

- Лично меня не интересует, что это такое, - поясняю я. - Но когда речь идет о контрабанде, вес и объем - самое главное.

- Считайте, что мы хотим перебросить груз солидного веса и объема. Например, тонну голландского сыра. Если это много, так скажите, что много.

Я молчу, занятый размышлениями, и Дрейк добавляет:

- Вы слышали проект Майка? А теперь я хочу услышать ваши соображения по этому проекту.

- Проект интересный, - говорю я. - Интересный для романа. Ни на что другое он не годится.

- То есть болтовня на ветер? - рычит шеф.

- Грубо говоря, да.

- А почему? Да говорите же! И без громких фраз. Мне нужен анализ, а не фразы.

- Во-первых, по вопросу о границе. Не знаю, когда мистер Майк в последний раз видел границу и видел ли ее вообще, кроме как из окна поезда, но положение на ней уже много лет совсем не такое, чтобы баловаться контрабандой.

- Но это все же довольно длинная граница, - замечает Дрейк. - Вы не допускаете, что на ней могут быть удобные для нас места?

- Удобные места лучше всего и охраняются, поскольку пограничники не хуже нас понимают, что они удобные. Не знаю, представляете ли вы себе вообще, какое там положение...

- А вы представляете? - перебивает Майк. - Или просто импровизируете?

- Мне не нужно ничего представлять. Я знаю. И если вам описать отдельные приграничные зоны, сигнальные установки и прочие методы охраны, вы и сами поймете, что проекты мистера Майка - фантастика чистой воды.

- Я сказал, что считаю самым уместным организовать переброску по воздуху, а не через ваши установки, - напоминает Милев.

- Помолчите, - прерывает его Дрейк, правда не повышая тона. - Будете говорить, когда вас спросят.