Умирать вечно

Я прикрыл глаза. Почему-то страх овладел моим существом, ведь галлюцинация, распроклятая галлюцинация не отступала, и я видел сразу две картины происходящего. Чьи-то сильные руки сгребли меня в охапку, подняли и понесли.

…их двое. Люди. Они схватили меня под мышки и куда-то поволокли. Что-то говорят, но что, не могу разобрать. Лишь две фразы: «Такое впечатление, будто он с самолета выпал». И второй ему в ответ: «Да нет, коридор в трехстах километрах на юг. Этот, наверное, прямо с неба свалился»…

Я ощущал запах гари. На минуту меня обдало волной тепла, исходящего, вероятно, из продолжающего гореть броневика. Хотя уверенным я ни в чем более ни был.

…определенно, я с неба. С неба, но не с самолета, не из космоса, не с далекой звезды. Нет. Вы даже понятия не имеете, кто я такой… Я и сам-то не уверен толком, кто или что я…

Руки опустили меня на твердую ровную поверхность. Теперь я почувствовал запах керосина и машинного масла, словно оказался в недрах какого-то автомобиля. Но «Черт» взорвался. Поблизости вряд ли находились другие автомобили… Я вновь открыл глаза и увидел серый потолок. Лишь по одному потолку определить, внутрь чего я попал, было невозможно.

И тут же снова пришли галлюцинации.

…эта жажда, этот голод… Просто невыносимо! Я больше не могу терпеть эту ужасную боль внутри, этот пожирающий все внутренности огонь. Человек, что тащит меня, отлично подходит для…

Послышался странный звук, с каждой секундой набирающий силу. Звук явно механический, свистящий. Точно такой же звук, но более насыщенный и мощный издавал «Апач» перед тем, как приземлиться подле взорванного броневика. Я сделал вывод, что нахожусь в вертолете. Возможно даже, в том самом «Апаче», которым пилотировал мертвый Молот.

…внезапно округу встревожил крик. Крик боли и страха, крик отчаяния и ужаса. Один из мужчин — это были мужчины — отскочил, держась двумя руками за шею. Сквозь пальцы фонтаном брызгала кровь, орошая белое покрывало снега. Он сделал несколько шагов и упал…

Я ощутил на губах привкус крови. Галлюцинация же вместо оптической стала еще и слуховой.

…вкус жизни и смерти. Терпкий, сладковатый, густой, с металлическим оттенком. Кровь…

Поверхность, на которой я лежал, пошла мелкой дрожью. Вибрация вскоре стала настолько ощутимой, а звук работающего двигателя машины столь громким, что я застонал и перевернулся на бок. Лежать на боку оказалось удобнее.

…похоже, я убил двоих. Сначала в два прыжка оказался рядом с упавшим мужчиной, которого только что укусил, и вгрызся в шею, жадно всасывая желанную жидкость. По телу тут же заструились потоки энергии, наполняя окаменевшие мышцы силой. С каждым глотком силы становилось больше, и вместе с нею росла жажда. Голод и жажда. А затем второй мужчина вскинул ружье и выстрелил два раза подряд. Выстрелил крупной дробью и не промахнулся. Но боль от попадания меня совершенно не волнует. Почему — не знаю. Просто не волнует. И пока этот второй стрелял, я, кажется, продолжал сосать кровь, и уже начал отрывать податливые, теплые и мягкие ткани от своей жертвы, заглатывал их, не жуя, как удав.

Ещё два выстрела. На этот раз мужчина промахнулся. С диким воем он помчался прочь, не разбирая дороги. Прочь от жуткого зрелища, зрелища того, как человек пожирает человека. Ведь ему кажется, что я человек…

Но человек ли я? Когда-то я был им, когда-то невероятно давно. Но потом все изменилось, я перестал быть просто человеком, но стал существом, обреченным на вечную смерть. И тот, второй, он не смог уйти от меня. Его я тоже убил. Только что. Вот оно его тело, лежащее ничком в снегу, растерзанное, как и тело первого человека. Своей смертью они продлили мою жизнь. Продлили эту часть моей непонятной, запутанной, замкнутой на себя жизни…

Стало заметно холоднее. Теперь я точно знал, что нахожусь в вертолете, ведь пол постоянно менял ориентацию в пространстве, наклоняясь то в одну, то в другую сторону. Голова, подобно несущему винту, шла кругом. Я сделал попытку подняться на руках и глянуть, кто управляет летающей машиной, но попытка сия обернулась очередным спазмом в животе и острой вспышкой боли под черепом.

…очередной спазм бросил меня в снег, будто я вместо крови выпил кислоту, нечто вроде тормозной жидкости или электролита. Так не вовремя началась пурга, едва ли могу стоять на ногах, едва ли что-то вижу вокруг. Как-то даже странно: сильная пурга в густом лесу. Обычно в тайге безветренно и тихо даже при сильных атмосферных флуктуациях.

Но надо идти. Куда? Черт его знает, куда… Некий знакомый инстинкт, некое чутье подсказывают мне направление, куда следует держать путь, и нет никаких причине не доверять самому себе и своему чутью. Ведь чутье меня еще не подводило, так?..

Я затруднился бы сказать, долго ли продолжался полет. Находясь в бреду, в объятиях странных и страшных галлюцинаций, я не сразу понял, что вертолет сел, а двигатель его выключен. По инерции винт продолжал с затуханием гудеть и резать холодный воздух.

Сильные руки опять сгребли меня, потащили куда-то, и вскоре я ощутил тепло.