Умиротворение

Вайолет застыла, как вкопанная, с ключами в руке, с сумочкой, не донеся ее до плеча, рука замерла на полпути, перекидывая ремешок через плечо. Она смотрела на него, ее губы приоткрылись, лицо побледнело, глаза расширились, он полностью ощущал ее взгляд на себе и ее застывшее, напряженное тело, которое болью отзывалось в его груди, и ничего хорошего в этом не было, он ненавидел это чувство.

Она была в пурпурном цвете, она всегда была в пурпурном цвете. На этот раз на ней была светло-пурпурная блузка с короткими пышными рукавами, которая плотно облегала ее ребра с намеком на декольте, поскольку эта блузка плотно облегала ее сиськи. Волосы были распущены, длинные, не такие длинные, как у ее дочерей — каре, не доходящее до плеч. Они были блестящими и гладкими, но подстрижены каскадом. Он помнил на ощупь насколько они густые, мягкие, и у него зачесались руки, желая накрутить их на кулак.

Отвлекшись от этих мыслей, он окинул ее взглядом и уставился на туфли, тоже пурпурные, но на тон темнее верха, с двумя тонкими ремешками — один спереди, другой вокруг щиколотки, а также соединяющей перепонкой. Эта перепонка поднималась до середины щиколотки, и на ней красовался букетик цветов. Низкие туфли, без каблуков, но выглядела чертовски здорово на ней. Ему нравились женщины, с которыми он привык встречаться, которые носили шпильки, но эти туфли на Вайолет ему нравились больше, чем любые шпильки, которые ему довелось видеть за всю свою гребаную жизнь.

— Эй! — закричала ее младшая дочь, и его глаза впились в нее, он заметил, что она внимательно наблюдала за ним. Он также понял, что ее разговор с ним девочки-подростка был всего лишь игрой. Она заметила, как он смотрит на ее мать, и то, что ее младшая дочь сказала затем, подтвердило, что она была маленькой интриганкой. — Не хотите поехать с нами?

— Кира! — воскликнули в один голос старшая сестра, а Вайолет, буквально на взводе.

— Что? — спросила младшая, выглядя при этом, как невинный ангел, обернувшись к матери и сестре. — С нами весело. — Она посмотрела опять на Кэла и усмехнулась. — Мы девочки Уинтерс, и с нами куча веселья.

— Я уверена, что у мистера Кэллахана есть дела поважнее, чем поехать с нами в торговый центр, — заявила Вайолет, подходя к «мустангу», наконец, закинув сумочку на плечо.

— У вас, правда, есть дела поважнее, мистер Кэллахан? — спросила младшая.

Кэл молча перевел на нее взгляд. Младшая, явно, была занозой в заднице.

— Торговые центры — это крутяк, — заявила она ему.

Он промолчал главным образом потому, что был совсем другого мнения о торговых центрах.

— И мы собираемся поехать поужинать в «Чизкейк фэктори», там здорово.

— Кира, на полном серьезе, оставь мистера Кэллахана в покое, — приказала Вайолет. — Садись в машину.

Вайолет стояла в дверях с ключами в руке и смотрела на дочь. Старшая ее дочка стояла у другой двери без ключей, но ее поза и взгляд были точной копией матери.

— И мы собираемся посмотреть новый фильм с Николь Болтон. Он должен быть потрясающим, — продолжила младшая, полностью игнорируя свою мать.

— Кира! — Резко крикнула Вайолет, и ее голос заставил Кэла прийти в движение.

И он пришел в движение, приближаясь к Вайолет. Он не мог сказать почему это сделал, но когда он приблизился к ней, то заметил, как она напряглась, отчего его челюсть сжалась.

Он стоял перед ней, она запрокинула голову, смотря ему в лицо, в ее взгляде отражалась паника, чем он и воспользовался, выдернув ключи из ее руки.

— Я за рулем.

— Ура! — взвизгнула младшая.

— Что?! — Прошептала одними губами Вайолет.

— Отойди от двери, соседка. — Она моргнула, паника исчезла, на ее лице отразилось замешательство, но она осталась на месте. — Не смогу везти машину, если ты будешь сидеть у меня на коленях.

Она вздрогнула, ее замешательство испарилось, на лице явно читался гнев. Он уже видел раньше это выражение на ее лице, когда она швырнула ему визитную карточку и пятьдесят долларов. Ей не понравилось, если бы он сказал, что ее действия тогда и сейчас, оказывали на него возбуждающее воздействие.

— Почему мистер Кэллахан за рулем? — спросила старшая, и Кэл перевел взгляд на нее, отчего она тут же сделала несколько шагов назад, заметив, как младшая садилась в машину на заднее сиденье.

— Мистер Кэллахан... — начала было Вайолет, но Кэл перебил ее:

— Кэл, — поправил он, повернувшись к старшей, повторив: — Кэл.

— Мои дочери не называют взрослых прозвищами, — ледяным тоном ответила Вайолет, Кэл повернулся к ней, ее лицо выражало ледяной холод также, как и голос.

— Мы могли бы называть его дядя Кэл, — предложила младшая, подавшись вперед к водительскому сиденью, чтобы лучше видеть его и мать.

Господи. Дядя Кэл было намного хуже, чем мистер Кэллахан.

— Может мы уже поедем? Если мы сию минуту не тронемся, то не успеем к началу фильма и нам придется сократить время на покупки, — заявила старшая, выражая всем своим видом одновременно смирение и нетерпение, усевшись на заднее сиденье, вернув пассажирское сиденье на место.