Умная, как цветок

А я слабое существо, не способное пойти против собственной природы даже ради самого лучшего мужчины на свете. Не героиня, не боец. В вопросах физиологии тряпка: не ем противное, не трогаю тараканов, ну и насчет фистинга не очень… Просто не представляю такую великую страсть, ради которой согласилась бы на действия, вызывающие внутренний протест. Чем насиловать себя, лучше переключу свою волю на то, чтобы забыть неподходящего партнера. Толерантности хватает ненамного – никого не осуждать и доверчиво думать, что кому-то искренне понравится золотой дождь, поэтому отвергнутый мною извращенец (ой, то есть «оригинальный парень») без пары не останется.

А кроме шуток – как быть, если в постели предлагают нечто неприемлемое? И как отличить «неприемлемое» от «неприличного»? В конце концов, если бы мы никогда не делали вещей, смущающих нашу скромность, так и остались бы девственницами на веки вечные. Сурово оберегая границы дозволенного, можно пропустить много интересного.

Я для себя вывела простое правило: если после сексуального опыта почему-либо становится противно, повторять его не нужно. Как говорил Гек Финн: «Понравится ли мне сидеть на горячей сковороде, если я посижу на ней подольше?» Привыкну ли я к моральному и физическому дискомфорту, если немного потерплю? Есть ли какая-то высшая цель в том, чтобы терпеть в тех случаях, когда следовало бы получать удовольствие? Не уверена. Секс, как сложный коктейль, может содержать самые неожиданные ингредиенты (боль, страх, стыд – в том числе), но отвращения, как мне кажется, в нем быть не должно. Это как гоголь-моголь с тухлым яйцом – никуда не годится.

Порнография

Иногда мне кажется, что я стара, как камень, – хотя бы потому, что помню видеосалоны. То есть мне столько лет, что я еще застала времена, когда видеомагнитофоны были не у всех, поэтому предприимчивые люди в нашем провинциальном городке устраивали публичные просмотры пиратских копий за деньги. У нас около дома был такой салон, и мой первый мальчик сводил меня туда в субботу, на боевик. Нам так понравилось, что в воскресенье мы пошли на фантастику, а потом стали ждать пятницы, когда эротика. Что это такое, я знала, – уже давно сняли «Маленькую Веру».

И вот мы заходим в бывшее «ателье проката», импровизированный зальчик забит, но я как-то не сразу вижу, что из девушек тут одна я. Собственно, замечаю это, когда кино началось и воздух в помещении сгустился. Как теперь понимаю, показывали даже не мягкое порно, а жесткую эротику, но оказаться в маленькой комнате с тридцатью эрегированными подростками – удивительное переживание. Если вы читали в «Розе мира» об эманациях похоти, эйфосе, который вязко течет по улицам Друггура, то вы меня поймете….

(Да, мистика и порнография – нормальные развлечения для юного существа. Более того, только для юного существа они и нормальны, а подобные хобби у взрослых крайне подозрительны.)

В общем, я была несколько шокирована. С тех пор даже в доме ничего такого не держала, ну не понравилось мне. И так бы я жила, почти невинной, если бы мой муж не снял себе новую мастерскую в подвале, где раньше было гнездо видеопиратов. И в наследство ему достались десятки дивиди-дисков с порнухой.

С тех пор ночи у нас в семье проходят удивительным образом.

В первый же вечер я растопырила ноутбук и уселась в постели смотреть на всякое. Оказывается, в порнофильме огромное значение имеет ритм: например, американское порно мне не понравилось, слишком быстро и оголтело все происходит, а у лесбиянок, напротив, так медленно и печально, что, даже если увеличить скорость воспроизведения, все равно скучно. А вот немецкое вполне удовлетворительно. Но это чисто с ритмической точки зрения, а так все без толку, потому что угол обзора ноутбучного экрана не предполагает никакой двигательной активности у зрителей. Сиди и смотри смиренно. Поэтому я взяла с собой в постель полкило мандаринов.

Оказывается, женщины в определенном ракурсе похожи на вареных кур. Я все время боялась, что партнеры, деловито отводящие их ноги вверх и в сторону, провернут чуть дальше и выдернут с корнем. А в моменты орального секса казалось, что, когда он поднимет голову, во рту обнаружатся куски белого бескровного мяса. До конца я не досмотрела – мандарины закончились, но общее впечатление такое, что сюжета не хватает. Я, простите, не могу вот так сразу поверить, что на овощном складе разгуливают блондинки на шпильках и африканцы, которые внезапно встречаются и долго любят друг друга на сетках с картошкой. Возникает множество вопросов. Как героиня туда попала? Она замужем? У него в Африке осталась большая семья? Что он чувствует к белой женщине? Их близкие знают, чем они занимаются? Может быть, перестать есть овощи?

Недостоверно выглядит одна деталь: в процессе секса женщины помирают от страсти, но, когда приходит момент сменить позу, бодро вскакивают на твердых ногах.