Умница

– Решено. Прямо сейчас и поедем, – объявил он. – Только скажу Кларе, чтобы отменила, что у меня там еще назначено.

Лицо Нины хранило вежливую невозмутимость – или, по крайней мере, ей так хотелось. На самом деле она ликовала. Зная, как тяжело даются новичкам первые шаги в теннисе, она предвидела конфуз всемогущего директора. «Достанется же вам, господин Самсонов, – злорадствовала она про себя. – Это с вашим-то самомнением! Ну и поделом…»

Нина выключила компьютер, убрала документы в сейф, старательно щелкнула ключом. Потом взяла сумку, оглядела комнату – убедилась, что не обронила нигде никакой бумажки, – и вышла, заперев за собой дверь.

Ей пришлось четверть часа ждать Самсонова у лифта. Наконец он вышел, на ходу натягивая пальто. Рядом каравеллой плыла красавица Марина с его перчатками и шарфом в руках. На Нину она не обратила внимания.

– Ну что, едем? – весело бросил Самсонов Нине.

Марина остолбенела – до нее дошло, что шеф едет куда-то с этой белой мышью, с этой пролазой из аналитического отдела.

Она сунула Самсонову его аксессуары, развернулась на высоких каблуках и удалилась. В гневе ее походка была еще более вызывающе элегантной, чем обычно – если такое было вообще возможно.

Они уже зашли в лифт, когда откуда-то возник начальник службы безопасности Синицын. В последний момент он заскочил в кабину.

– Павел Михайлович, подписать…

– Что там у тебя?

Синицын протянул директору папку с бумагами.

Самсонов стал подписывать, прижимая страницы к стене лифта. Синицын обернулся к Нине:

– Давненько вас не видел, Нина Евгеньевна. Как освоились на новом месте? Все в порядке? Ну и хорошо, рад за вас. – Он улыбался, но глаза смотрели холодно и внимательно. – Вы уж тут поаккуратней, ладно? Дверь не забывайте запирать и все такое.

Нина покраснела. Она действительно один раз, уходя, не заперла дверь своей комнатки.

– У нас тут все свои, но вы же понимаете – порядок есть порядок, – сказал Синицын.

Он кивнул на торчащую из ее сумки ракетку:

– В теннис играете?

– Да. Вот и Павел Михайлович пожелал присоединиться, – сообщила Нина.

– Вот как? – Лицо шефа безопасности выразило вежливое удивление, но Нине почему-то показалось, что он уже был в курсе. «Подслушал, что ли? – подумала Нина. – С него станется».

– Я тоже когда-то поигрывал, – сказал Синицын со смешком. – Может быть, возьмете меня как-нибудь в компанию?

– Возьмем. Но не сегодня, – отозвался Самсонов, отдавая ему подписанные бумаги. – Насколько я знаю, у тебя дел невпроворот.

У Самсонова была привычка говорить «ты» своим подчиненным-мужчинам, а они обращались к нему на «вы», по имени и отчеству. Нина считала это проявлением невоспитанности. Впрочем, всем женщинам, кроме Клары Федоровны и Марины, Самсонов говорил «вы».

Лифт опустился в подвальный этаж.

Синицын вышел с ними и проводил их до машины. На ходу он что-то говорил Самсонову вполголоса, не забывая улыбаться Нине. Нина не могла разобрать, о чем шла речь, только один раз ей послышалось слово «Атлас». Самсонов слушал, наклонив голову и широко шагая, потом бросил: «Ладно, об этом завтра».

Их уже ждала директорская машина с включенным двигателем.

Самсонов сел на переднее сиденье, Нина полезла назад. Синицын любезно придержал для нее дверь.

Водитель нажал на газ, машина, мягко урча, поплыла по рампе на выезд из гаража. В последний момент Нина увидела в зеркале заднего вида Синицына. Он смотрел им вслед и уже не улыбался.

– Ну, тренер, ваше слово. Куда едем?

Машина была огромная, Самсонов находился где-то далеко впереди, Нина видела только его затылок и не сразу поняла, что он обращается к ней.

Самсонов повернул голову на бычьей шее, отчего в нее врезался белый воротничок.

– Нина, где вы там?

Нина вздрогнула. В первый раз с начала ее работы на двенадцатом этаже директор назвал ее по имени. Она была уверена, что Самсонов его забыл, но, видно, у него действительно была хорошая память.

Она назвала адрес.

– Да, еще, Павел Михайлович, вам потребуется спортивная одежда. И теннисные туфли.

– Верно, – согласился Самсонов. – А ракетка?

– В клубе можно взять напрокат, – объяснила Нина.

Самсонов обернулся к водителю:

– Коля, увидишь спортивный магазин – притормози.

Они ехали по вечерней столице. Была то ли поздняя осень, то ли ранняя зима. День был холодный, но светлый, лучи закатного солнца играли в холодных лужах и на капотах обрызганных дождем машин.

– Черт, сколько стало в городе транспорта! Ездить невозможно, – пробормотал Самсонов. – Коля, как ты вообще управляешься, ума не приложу.

– Ничего, нормально, – отозвался Коля.

Коля был молодой парень с оттопыренными ушами и растрепанными волосами. Водил он мастерски – если бы Нина не видела в затененные стекла проплывающие мимо огни, ей могло бы показаться, что она сидит не в директорском автомобиле, а дома, в своем любимом кресле.

Машина остановилась у сверкающей витрины спортивного магазина.

– Вот, возьми-ка. – Самсонов протянул Коле кредитную карточку. – Купи мне там, что нужно для тенниса. Сам сообразишь. Размер у меня… Ты не помнишь, какой у меня размер?

– Пятьдесят шестой, – отозвался Коля.