Умное Небо

Получив Ваше письмо, я хочу еще и еще раз сказать Вам о том, какое значение для нас, для меня имеет Ваше участие в нашей жизни. Я не буду говорить о принципах иконописи, о Вашем отличии от других мастеров. Полагаю, что еще рано здесь что-либо решать. Стиль не изобретается, а создается постепенно. Для этого нужно, чтобы художники разных оттенков трудились и трудились. Тогда что-то начнет выкристаллизовываться. Одни считают, что надо строго следовать старым образцам, другие — сильно их модернизировать, третьи проводят эту модернизацию умеренно, четвертые — вообще считают, что не нужно оглядываться на традицию. Я же думаю, что в совместной и параллельной работе всех будет создаваться облик икон. К какому разряду Вы себя относите — решайте сами. Но я думаю, что дело не в этом. Многие теперь (реставраторы и пр.) вполне овладели техникой «темперной живописи», но для них это в целом, так сказать, «искусство для искусства». Подлинная же храмовая живопись никогда такой не была. За ней всегда стоял дух, идеи, искания, церковное творчество. Это-то и ценю я в Ваших работах. И еще одно: то, о чем я уже писал Вам как-то. Ваше участие для меня есть осуществление духовной связи с тем поколением, которому мы много обязаны. Мы все выросли на той почве, которая, хотя географически оказалась удаленной, но внутренне — очень близкой. Невозможно переоценить ту роль, которую играло и играет для нынешних поколений наследие о. С. Булгакова и всей этой плеяды. Они дали обильную и необходимую пищу для тех, кто вернулся в дом Отчий теперь. Итак, разрыв преодолен, и как знак его — Ваши труды.

Относительно деталей нашей практики, Вы правы, памятуя об индивидуальных путях. Мы ведь очень далеки от нивелировки. Рад Вас всегда видеть у нас, так что здесь все совпадает. Потеря Ж. мне тоже очень тяжела. Но я как-то уже смирился с этим. До меня все время доходит, что он, увы, не стоит на месте в своих внутренних смутах, а постоянно углубляется в них...

Храни Вас Бог.

Ваш прот. А. Мень

======================================

20/VII-75

Дорогой о. А.!

Вам трудно с такой старушонкой дело иметь: то говорит о том, что было 20–25 лет назад, то 10, а то вдруг о том, что вчера!

Итак — сейчас — только о том, что последние 4 дня — хотя в нашей жизни каждый день всегда связан с нашим прошлым: у меня сильное обострение нерва, такие боли, что почти есть не могу,  голодна — а есть так больно, что не выдержать (вот об этом я и говорила, когда спрашивала Вас — не заменяет ли нам, старым и больным — пост — болезнь и старость? только физический пост разумела). Стараюсь думать о страданиях Христа, проэктировать свои боли на это — но очень трудно: все внимание сосредоточено на том, чтоб их избежать. Когда думаю о том, как Вы советовали — чтоб страдать за кого-то — начинаешь с одного, потом уже хочется и за кого-то другого, и так понемногу хочется за многих, многих, за всех, за кого молишься.