Перед тем как выйти на сцену, я уже настроила экран и прожектор, так что, когда начинаю играть на гитаре, сначала это простая мелодия. Обернувшись через плечо, я проверяю синхронность. На экране позади меня загораются бабочки, и я играю одновременно с их движениями. Расчёт времени оказался идеальным. Но бабочки не просто летают, они пульсируют. Пульсируют в ритм песни.
Мне видно, как Логан подаётся чуть вперёд. Эта часть для него. Чтобы он смог почувствовать ритм и динамику моей песни. Это скрипичный ключ, который он упускает. Это то, что он не может почувствовать по басам, отдающимся от пола. Но зато он может это видеть.
Я продолжаю играть, и бабочки двигаются то вверх, то вниз вслед за нотами. Они высоко взлетают или низко опускаются вниз, поддерживая ритм.
Я открываю рот, и бабочки становятся словами моей песни. Они безукоризненно попадают в мой темп и в мелодию, становятся больше тогда, когда я пою громче, и меньше, когда я пою тише. Слова на экране для Логана. Всё это представление для него, но слова, что срываются с моих губ, предназначаются только моему папу и только ему одному:
Ты спишь уже давно .
И я наблюдаю за тобой.
Но когда ты просыпаешься, это невыносимо,
Потому что , когда ты смотришь на меня, я разрываюсь от боли.
Я стараюсь быть
Той, кого ты хочешь видеть,
Но ты знаешь, каково это.
Больше никто не знает,
Что я не смогу быть той, какой ты хочешь , чтобы я была.
Я смотрю на слова на странице,
Они расплываются и перемешиваются.
Они борются со мной, даже когда я стараюсь,
И иногда я всё ещё спрашиваю себя: зачем.
Вокруг меня бушует буря.
Мне нужно лишь, чтобы ты обнял меня.
Но не это я получаю.
Мне достаются презрение, боль и стыд.
Я стараюсь быть
Той, кого ты хочешь видеть,
Но ты знаешь, каково это.
Больше никто не знает,
Что я не смогу быть той, какой ты хочешь , чтобы я была.
Я смотрю на слова на странице,
Они расплываются и перемешиваются.
Они борются со мной, даже когда я стараюсь,
И иногда я всё ещё спрашиваю себя: зачем.
Что ещё мне сказать,
Чтобы заставить тебя полюбить меня?
Я хочу забыть вчерашний день.
Ты нужен мне… Мммммммммм .
Я стараюсь быть
Той, кого ты хочешь видеть,
Но ты знаешь, каково это.
Больше никто не знает,
Что я не смогу быть той, какой ты хочешь , чтобы я была.
Я смотрю на слова на странице,
Они расплываются и перемешиваются.
Они борются со мной, даже когда я стараюсь,
И иногда я всё ещё спрашиваю себя: зачем.
Ты уже не спишь.
Сможешь ли ты любить меня несмотря ни на что,
Сможешь ли принять меня такой, какой я появилась на свет,
А не настаивать на совершенствовании ?
Ты должен любить меня несмотря ни на что,
Но я вижу, ты предпочёл бы,
Чтобы рядом с тобой был кто-то другой.
Это был долгий путь.
И каждый раз, когда я готова отказаться от тебя,
Он не даёт мне этого сделать,
Хотя, папа, ты отказался от меня много лет назад.
Я не виновата, что родилась такой
Но ты можешь помочь, если примешь меня.
Потому что я не сломлена
Я всегда буду надеяться
Что однажды ты увидишь, что я
— это просто я… папа. Музыка умолкает, направленный на меня свет прожектора тускнеет, а зрители сидят в абсолютной тишине. Я вытираю слёзы с лица и убираю гитару в сторону. Огни рампы всё никак не погаснут, не понимаю почему.