Умный выстрел

Фантастика – Андрей Страшнов перешагнул порог моей конторы! Видимо, за тем, чтобы повторно измерить ее шагами и пересмотреть условия договора аренды. Забегая вперед, скажу, что ошибся я ненамного.

Я предложил ему место за столом, он отказался. Заложив руки за спину, приступил к делу:

– Сегодня мне вернули долг. Ну, в общем, деньги, которые я считал безвозвратно потерянными. Хочу поделиться с тобой.

– Иными словами, хочешь загладить свою вину.

– Да. – Страшнов выглядел немного растерянным. – Ты догадался?

Он не сказал: « Как ты догадался?» Для меня в этом опущенном им наречии крылся смысл моей профессии. «Как» – это мое ремесло. «Как» – это частичка тайны.

Страшнов позвонил в полицию, едва узнал, какого рода преступление, как он думал, я совершил. Я не подрезал «Майбах», не сбил кого-то на своем байке, которому он выделил угол в своем гараже. Я не стал обижать этого громилу и согласился принять его материальную помощь:

– Спишешь полгода арендной платы.

– Три месяца. – Он стал самим собой.

– Пять, – я растопырил для наглядности пальцы.

И тут Страшнов поступил как истинный букмекер – он тотчас поднял ставку:

– Шесть!

– По рукам!

Я не ловчил, у меня это получилось случайно. Страшнов же был ослеплен правилами своего внутреннего закона.

Мы скрепили нашу сделку, которую я окрестил «искупление», крепким рукопожатием. И я засобирался домой: темнело. Заказов не было, а значит, и работы тоже (куда подевался тот отставной военный, ума не приложу; он мне так и не перезвонил). И совсем уже стемнело, когда правое заднее колесо на моей «Ауди» захлопало по асфальту. Я прижался к обочине, выключил двигатель, включил аварийку. Несколько раз ударил затылком по подголовнику кресла: «Черт, черт, черт!» Я мысленно прогнал действия, как будто собрался минировать или разминировать автомобиль, а не менять колесо. Сейчас я вылезу из машины… нет, я сначала поставлю ее на ручной тормоз. Все, сделано. Я выхожу в самую грязь, в самые говны, как говорят любители экстрима, мимо проносится машина и окатывает меня с головы до ног. Я достаю баллонный ключ, ослабляю гайки, встаю, вынимаю из багажника долбаный домкрат, подсовываю его под порог и начинаю натурально домкратить машину. Мимо проносится уже сороковая по счету машина, и я в сороковой раз принимаю грязевой душ, но в сороковой же раз тихо радуюсь, что спустило правое, а не левое колесо, вот тогда бы это было весело. Потом я откручиваю гайки (одну роняю в грязь и долго ищу), снимаю колесо и лезу за запаской. Было бы весело, если бы ее не оказалось. Но она на месте, правда спущенная, придется ее накачать. И вот я накачиваю запасное колесо, ставлю его на место проколотого, закручиваю гайки, опускаю машину с домкрата, кладу грязное проколотое колесо и грязный инструмент в багажник, подхожу к водительской дверце, грязный и мокрый, как нивавод.

Я и представить себе не мог, насколько близко в мыслях я подошел к реальности. У меня даже не оказалось тряпки под рукой, чтобы вытереть руки, и я вытер их о штанины брюк. Я еще не сел за руль, но представил, что меня остановил гаишник и, прежде чем предложить мне подуть в алкотестер, он роняет его в грязь.

Я огляделся. Оказалось, что я напоролся на гвоздь в знакомом мне по одному делу районе. Я решился на отчаянный шаг. Поднявшись на третий этаж пятиэтажного дома, позвонил в квартиру номер 11. И тотчас услышал за дверью: «Дорогой, ты откроешь?» – «Да», – подтвердил мужской голос. Через пару секунд дверь открылась.

– Здравствуй, Василий Вячеславович! – поздоровался я с хозяином. – Извини, руки подать не могу. Только показать – видишь?

Чирков с трудом узнал в этом грязном человеке (мне не хватало разве что помойного ведра) меня, а когда узнал, спросил, понизив голос и оглянувшись:

– Ты?! Что случилось?

– Это я. Проезжал мимо. Правое заднее – навылет. А у меня, кроме тебя, знакомых здесь нет.

– Ты хочешь, чтобы я подбросил тебя?

– До ближайшего пруда. Ладно, ладно, я пошутил. Доберусь своим ходом: колесо я поменял. Мне бы вымыть руки, почистить куртку: я только-только поставил новые сиденья.

– Ты серьезно?

– Дорогой, кто там?

– С работы, – ответил Чирков, загораживая грузным телом проход. Но как он ни старался, не смог противостоять напору жены. Она ахнула, увидев, в каком плачевном состоянии их гость.

– Где вы так перемазались?

– Копал секретную ветку метро.

Она рассмеялась.

– Почему ты держишь сослуживца в дверях? Проходите. И – сразу в ванную.

– На это я и рассчитывал.

Я разулся и оставил грязные ботинки на площадке, однако хозяйка занесла их в квартиру. В ванной я, глянув на свое отражение в зеркале, вздрогнул. Меня не узнала бы и родная мать. Я вымылся, раздевшись до пояса, поролоновой губкой дважды протер куртку, повесил ее на батарею. Пока размышлял, что делать с мокрой рубашкой, кто-то постучал в дверь. Это был Чирков. Он протянул мне майку и полотенце. Я поблагодарил.