Умоляй меня

Отец и сын обменялись улыбками, которые вскоре сменились более стоическими выражениями, когда Цинния подошла к ним с еще одной мокрой тряпкой. Она посмотрела на Гэвина тем же взглядом, что и он, когда Магда объявила, что вечером будет жарить мясо кабана. Баллард задумался, не подвергнется ли мальчик еще большей опасности быть съеденным целиком, если он сам встанет перед ней, облитый медом и розмарином.

— Тебе нужна помощь, Гэвин? — хриплый голос Циннии и дикий блеск в ее глазах заставили Балларда отойти в сторону. Он взглянул на Луваен, которая остановилась, чтобы посмотреть, прищурив глаза.

Словно притянутый непреодолимой силой мощного магнита, Гэвин потянулся к Циннии:

— Я бы никогда не отказался от помощи такой красивой женщины.

Баллард закатил глаза от глупости своего сына.

— Цинния! — крик Луваен резко оборвался во дворе.

— Хмм? Что? — очарованная видом обнаженной груди и плеч Гэвина, Цинния едва обратила внимание на окрик сестры. Она протянула руку, и Гэвин наклонился к ней.

На этот раз Баллард сделал несколько шагов назад, когда Луваен направилась к ним с полным ведром воды. Кого-то вот-вот должны были хорошенько охладить. Он не хотел в этом участвовать.

— Цинния, не смей!

Словно освобожденная от заклинания, Цинния отпрыгнула в сторону и ахнула, когда Луваен выхватила мокрую тряпку у нее из рук. Гэвин выпрямился как раз вовремя, чтобы поймать тряпку и ведро, которые она швырнула ему в грудь. Вода выплеснулась из ведра, намочив одну сторону его бриджей.

— Остуди свою кровь, — огрызнулась она на него, прежде чем устремить взгляд на сестру. — Ты тоже, — она зашагала обратно туда, где стояла, ухмыляясь, Магда, а Кларимонда и Джоан прятали смех за руками.

Цинния одарила Гэвина извиняющейся улыбкой и таким соблазнительным взглядом, что Баллард задумался, была ли она все еще невинной. Гэвин напрягся во всех отношениях, если судить по его бриджам спереди. Баллард шагнул вперед и легонько подтолкнул ее к Луваен. Как только она оказалась вне пределов слышимости, он повернулся к Гэвину:

— Ах ты, бедняга. Если у тебя сейчас не будет мозолей, я буду удивлен. Тебе лучше сделать предложение поскорее, или ты умрешь от желания.

— Считай, что мне повезёт, если я не умру к утру, — Гэвин нахмурился, опустил тряпку в ведро и начал оттирать остатки крови и грязи.

Они с Баллардом делили воду и тряпку. Баллард все еще чувствовал себя грязным после этого и с нетерпением ждал, когда Магда освободит Кларимонду и Джоан от обязанностей на кухне на достаточно долгое время, чтобы поднять ванну по лестнице в его комнату и наполнить ее горячей водой. Его домашние обычно обходились губками, домашним мылом и тазиками с холодной водой. Однако когда Баллард или Гэвин охотились на кабана и возвращались невредимыми и с добычей, Магда баловала их полной ванной и щедрым куском импортного мыла, привезенного домой Гэвином.

Жара на кухне казалась невыносимой после нескольких часов, проведенных в снежную погоду. Магда проводила Луваен и Циннию в их комнаты, велев им принять ванну, переодеться и вернуть одежду для стирки. Она повернулась к Балларду, который застыл в дверном проеме между двором замка и кухней.

— Ты хочешь принять ванну?

— Да. Вскипяти воду, — он кивком указал на конюшни. — Мне нужно привести лошадь в порядок и почистить седло. Я скоро закончу.

Четыре столетия назад группа конюхов проследила бы за тем, чтобы почистить его скакуна, накормить его и убрать стойла. Теперь работа легла на него, и он давным-давно отказался от любого протеста против такой низменной работы для человека его положения.

Магда оттолкнула его взмахом передника.

— Не торопись. Мы наполним ванну и подогреем воду, когда ты будешь готов.

Она сдержала свое слово. Ванна ждала его к тому времени, когда он вернулся в свою спальню. Тонкие струйки пара поднимались от воды, благоухая веточками розмарина, плавающими на поверхности. Кто-то развел камин и пристроил на углях ведерко, наполненное речным камнем. У Балларда заурчало в животе при виде сухофруктов, политых медом, сыра и хлеба, сложенных горкой на тарелке и разложенных на деревянной доске поперек ванны. К трапезе присоединился кубок, до краев наполненный вином. Он сбросил окровавленную одежду и вздохнул, соскользнув в воду.

Его урчащий желудок мог подождать. Ванна: бочонок с отпиленной верхней третью, была большой и достаточно глубокой, чтобы он мог отдохнуть на низком табурете, установленном в ней. Он прислонил голову к обтянутому тканью краю, закрыл глаза и вдохнул аромат трав, когда вода коснулась его груди. Дверь его комнаты открылась и закрылась. Легкий шорох юбок и легкие шаги подсказали ему, что Магда прибыла, чтобы присутствовать при его купании. Обстоятельства и время превратили его мага в пастуха, а его самого — в конюха, но он все еще оставался господином Кетах-Тора и претендовал на привилегии не делиться водой из ванны, и чтобы кто-то мыл ему спину.