Умоляй, ведьма. Часть 1

Я нахмурилась, пытаясь вспомнить все, что знала о колдунах вообще. Настоящих инициированных магов в нашем королевстве было очень мало. А последние годы их и вовсе становилось все меньше и меньше, потому что на всех одаренных велась тайная охота. Так что мне как-то не приходило в голову считать, какое число из этого крохотного количества волшебников является черными, а какое – белыми.

Но, если задуматься, темных колдунов я могла вспомнить гораздо больше, чем светлых. Даже исторически среди светлых великих магов мне был известен лишь Эльтус Бледный. Все остальные оказались на стороне зла.

– Но… как же так?… – мне хотелось поспорить с Хмурей, но я чувствовала, что он прав.

– Все просто, – каркнул он в это время. – Чтобы быстро совершить инициацию, минуя опасные испытания, нужно убить. Но даже это еще не все, – добавил он мрачно. – Даже те колдуны, которые рискнули собой и вступили в силу как светлые, получив все Искры, очень часто все равно становятся темными в процессе своей жизни. А все потому, что только черная магия способна дать в кратчайшие сроки истинное величие.

– Но как же? Это же неправда! – возмутилась я. – Все тот же Эльтус Бледный ведь был великим светлым, служившим верой и правдой самому королю много лет назад. Я знаю, что он был сильнейшим магом и при этом оставался на стороне света.

– Да, – подтвердил Хмуря, но обрадоваться я не успела. – Но с годами он превратился в старую развалину, как и любой человек. И что, думаешь, с ним стало?

Ворон склонил голову набок.

– Умер от старости?

Хмуря хмыкнул.

– Он не захотел умирать. Как, впрочем, и любой другой человек на его месте. Вот только у простого человека нет выбора, а у колдуна – есть. Чтобы продлить свои годы, нужно забрать эти годы у кого-то другого. Эльтус Бледный совершил убийство и стал темным. Король узнал об этом и с помощью совокупной силы десяти гораздо более слабых светлых колдунов поймал Эльтуса и казнил.

– Но… – у меня не находилось ответа. – Это же ужасно!

Ворон не обратил на мои слова никакого внимания, продолжая свою черную лекцию:

– В каждом человеке содержится Искра жизни, – звучал его хриплый голос. – Божественный дар. Колдун может забрать эту искру и использовать для инициации, продления жизни или накопления собственного магического потенциала. По силе Искра жизни равна Искрам земли, огня, воды и солнца, вместе взятым. Это то, что сделает тебя ведьмой хоть сегодня.

– Но я не убийца! – воскликнула я, нервно вскакивая со стула и начиная расхаживать из стороны в сторону. – Как тебе это вообще в голову пришло? Хорошо, пусть есть люди, которые способны ради собственного благополучия отнять чужую жизнь, но я-то не такая!

– Ага, – зло каркнул ворон, будто прищурившись, – ты не убиваешь, только привязываешь к себе всех, кого ни попадя, магическим договором на крови, превращая в своих рабов, так?

Я едва не задохнулась от возмущения.

– Да кого я привязала-то, кроме тебя? И то случайно вышло! Ну хочешь, хоть сейчас освобожу тебя? Все, умываю руки! Пускай завтра ко мне в дом заявятся сестры-ведьмы, пусть придут за мной из Тайной канцелярии, ничего страшного. Авось чихну на них ураганом! Я со всем справлюсь сама! В крайнем случае Эйвин мне поможет… Но тебя я отпущу, клянусь! Считай, что так я расписываюсь в своих извинениях, рву на себе волосы от раскаяния и посыпаю голову пеплом. Тебе полегчало? Говори, что надо делать.

Из груди вырывалось тяжелое дыхание, от переживания даже слова начали застревать в горле.

Ворон, однако, смотрел на меня все так же спокойно и мрачно. А затем вдруг ответил:

– У тебя не хватит сил, недоведьма. Чтобы разорвать договор, нужно пройти хотя бы половину инициации. Иначе ты умрешь.

Хотелось завыть от расстройства.

Хотя, признаться, предательское облегчение от его ответа тоже имело место быть. Я оказалась вовсе не уверена, что волшебный чих поможет мне в борьбе со всеми врагами.

– Ну вот видишь, я не виновата! В любом случае тебе придется сперва помочь мне вступить в силу, – выдохнула я и снова опустилась на стул.

– Это я и пытаюсь сделать как можно более быстрым путем, – спокойно ответил Хмуря, что было на него совсем уж непохоже. Я тут возмущаюсь, машу руками, как крыльями, которых у меня нет, а он, имея крылья, сидит совершенно спокойно.

От его подозрительной невозмутимости на руках запрыгали мурашки, пощипывая кожу и устремляясь к загривку.

– Убивать я никого не буду, – добавила на всякий случай, сложив руки на груди, пытаясь унять быстро стучащее сердце.

– Ну и дура. Долго ли продержишься, когда на тебя ведется охота? – каркнул он, а затем вдруг повернул голову набок и замер.

Я же продолжала говорить, не замечая его странного поведения.

– Мне понятно, что ты хочешь провести инициацию быстрее, чтобы освободиться от моего общества. Но я не стану убивать. Не только потому, что не хочу быть черной ведьмой, но и просто потому, что убийство – это чудовищное преступление!!!

Ворон продолжал молчать, и тут я наконец заметила это. Словно он… прислушивался к чему-то.