Умоляй, ведьма. Часть 2

Мартелла улыбнулась, но улыбка вышла кривой, как у театральной маски.

– Обманула… – кивнула она, жалко сдвинув брови домиком. – И ухом не моргнула…

А в следующий миг она убрала руку от груди, и под ее ладонью оказалось крупное красное пятно, с каждой секундой разрастающееся все сильнее и сильнее. Окрашивая красивую шелковую ткань платья в пугающий кровавый цвет с лиловыми оттенками магии.

Она думала, что если ее хитрость сработает, то Иветта отвлечется на атаку и постарается защитить короля. Ее средняя сестра обязана была перестать читать заклятье.

Но Иветте было плевать на короля. Она хотела лишь убрать потенциальную угрозу для Альфиана. И в последний момент, когда Мартелла вышла вперед перед Дрейгоном, смертоносное заклинание угодило именно в нее, а не в Антрацитового принца, как предполагалось сперва.

– Нет, Мартелла… Какого демона… – прошептал Дрейгон, широко распахнув глаза и подхватывая на руки падающую Мартеллу. – Не может быть… что же ты…

Все произошло так быстро, что он не успел среагировать. Если бы девушка продолжала стоять у него за спиной, этого бы никогда не случилось. Магия его крови, напитывающая посох, никогда бы не позволила Иветте или кому-либо иному из коалиции причинить им обоим сколько-нибудь серьезный вред. Разве что они опять вздумали бы читать Черную эпитафию, но в этом Дрейгон сильно сомневался, а потому и не боялся.

До этой секунды, когда вздорная девчонка выскочила вперед, чтобы использовать его собственное перо.

Куда ее понесло?! Зачем?!

Горло сдавило, в глазах на миг потемнело.

У Дрейгона закончились слова. Все закончилось.

Посох упал на пол, а колдовство, которое застыло на кончиках пальцев, способное разрушить половину Лебединого дворца, просто рассеялось. Колдун медленно осел на пол, прижимая к себе умирающую ведьму и не понимая, что происходит.

Он был зол. Он был в бешенстве.

И ему было больно. Достаточно больно для того, чтобы потерять ориентацию в пространстве, но не достаточно, чтобы до конца осознать утрату.

Яд Лашкарахеста продолжал замораживать его кровь, его чувства и мысли, заставляя злиться и ненавидеть.

Но боль прорывалась.

Что-то пульсировало под ребрами, жгло и сдавливало, не давая вздохнуть.

На кончиках пальцев мелькнул огонь.

Дрейгон, едва дыша, прижимая к себе истекающую кровью ведьму, взглянул на свои пальцы, из-под ногтей которых, казалось, лилось пламя.

Под ребрами стало так горячо, что хотелось закашляться нестерпимым жаром, раздирающим грудь.

Что-то резало Дрейгону глаза, но он не понимал, что это.

Ему хотелось кричать.

И убивать.

Но он никак не мог осознать того, что все это не поможет.

Потому что глаза Мартеллы уже закрылись. Она была мертва.

А затем произошло нечто, чего никто уж точно не ожидал. Потому что в костюмерной комнате Лебединого дворца появилось существо столь древнее, что никто из присутствующих, кроме самого Дрейгона, не видел его никогда в жизни и не мог даже надеяться увидеть.

Да и Антрацитовому принцу невероятно повезло, но он сам об этом не догадывался.

Прямо из каменного пола, из мраморных плит, расчерченных алыми прожилками, начала появляться крылатая фигура одной из вечных спутниц подземного бога и бессмертного хранителя огня – дракона Рока. На круглой голове медленно встали длинные каменные ушки, вытянулась вперед клыкастая морда существа, а за спиной расправились блестящие кожисто-каменные крылья.

Колдуны коалиции отшатнулись на шаг назад. Даже никогда не встречаясь с древним демоном, они прекрасно знали, кто перед ними. Знали они также и то, что горгульи Рока, как правило, являлись в мир людей лишь для того, чтобы забрать чью-нибудь душу. По крайней мере, так гласила молва.

Никто из них не шевелился, только Иветта медленно ползла в сторону принца Альфиана, пытаясь прикрыть его какими-то страшными заклятьями. Да Сафира, стоя на коленях возле мертвого короля, со зло стиснутыми челюстями пыталась привести его в сознание, не веря, что это невозможно.

– Жаль твою ведьму, Дрейгон, – на фоне всего этого проговорила горгулья скрипучим, хрустящим, как мраморная крошка, голосом.

Антрацитовый принц взглянул на старую знакомую полумертвыми, горящими непониманием и злостью глазами. И не сказал ничего.

Он едва дышал. Горло разрывало от огня, бушующего внутри.

– Мой огонь вырывается из тебя, Дрейгон, – продолжала неторопливо Хельвиграна, склонив голову набок. – Но ему все еще не хватает сил…

Горгулья покачала мордой из стороны в сторону, задумчиво скребя когтистой лапой по полу.

Никто из присутствующих в помещении не смел шелохнуться.

– Что ж… старый Лашкарахест оказался не так прост, да, мой мальчик? – прохрипела она задумчиво. – Надо бы укоротить года его слишком долгой жизни… По нему давно плачет бездна Рока.

Дрейгон на миг закрыл глаза, стиснув зубы, пытаясь совладать с пламенем внутри себя. Успокоить его и остановить то, что убивало его изнутри.

Но не получалось.

Он продолжал прижимать неподвижную Мартеллу к своей груди и больше не видел ничего вокруг.

Только бесконечный огонь.

В этот момент Хельвиграна приблизилась к нему и положила лапу на его грудь.