Умом мужчину не понять

Странно посмотрев на Свету, Вадим ответил:

— Ну, например, от Краузе. Тот заставил милицию изучить отпечатки пальцев в квартире Козырева, и они обнаружили твои.

— Между прочим, у меня никто никогда не брал отпечатков, — сообразила вдруг Света.

— Зато Родионов дал тебе подержать пластиковый пакет. Что делать, работа у него такая. Краузе знал результаты исследования и наверняка сообщил о них Лагунову. Кроме того, именно Краузе нашел старичка, видевшего, как ты заходила в подъезд. Тот как раз курил на балконе и обратил внимание на изящную женщину с осанкой балерины. К сожалению, времени он точно не помнит. После семи, но до девяти. Женщина, заметившая Михаила Петровича, время назвала точнее — около половины восьмого. Это примерно совпадает со временем убийства.

— Да, — согласилась Света, — Мишка был у меня где-то в восемь, а я приехала к Витьке, наверное, полдевятого.

— Ну, вот и получается, что убийца вполне мог понимать, что подозрения перемещаются с Михаила Петровича на тебя, и решил их укрепить. В воскресенье утром, изменив голос, он позвонил в милицию и сообщил, что в твоем столе хранится улика. Он…

— Меня сбивает твое «он», — прервала Света. — Ведь, судя по всему, это Полина или Нина, то есть «она».

— Да, она, — помолчав, произнес Вадим, однако тон его Свету насторожил.

— Ты что-то знаешь, а мне не говоришь.

— Мм… нет, знать я не знаю.

Он настолько явно уходил от прямого ответа, что у Светы невольно вырвалось:

— Ну, подозреваешь, какая разница? Главное, водишь меня за нос.

Она вдруг разозлилась. Да что это такое? Кто другой, ладно, но чтобы Вадим над нею издевался — подобного она не потерпит!

— Светочка… — жалобно пролепетал он.

— Ты меня не любишь! — с искренним возмущением сообщила Света. — И не надо, и до свидания. Никто мне не нужен, никто! Справлюсь сама.

Она не задавалась вопросом, с чего бы это Вадим обязан быть с нею откровенным, а тем более любить, ее просто захлестывала обида. На глазах выступили слезы, и это расстроило еще больше. Не хватало, чтобы Силуянов решил, будто она из-за него плачет!

— Светочка… — снова пролепетал собеседник.

— Я плачу вовсе не из-за тебя, и не надейся, — поспешила внести ясность Света. — Просто противно, что сперва меня обманывал Мишка, а теперь ты.

— Бедная девочка, — вздохнул Вадим, осторожно прижав Свету к груди. — И когда ты оправишься после жизни с этим мерзавцем?

— Он не мерзавец, — возразила Света, настроение которой моментально повысилось. — Просто полюбил другую. Что, не имеет права?

— Просто полюбил? — вскипел Вадим, резко отстраняясь. — А сваливать свою вину на тебя он имеет право? Ты спрашиваешь, почему я не говорю про убийцу «она»? Потому что почти уверен, что это он!

— Он? В смысле, Мишка? Ты что, с ума сошел?

— Почему? У него был мотив, была возможность. Он постоянно врет, пытаясь создать себе алиби. Тебе недостаточно? Хорошо. Тебя не удивило, что из квартиры Козырева он помчался не куда-нибудь, а именно к тебе? К тебе, которую только что бросил и должен был избегать, как огня. Казалось бы, естественнее обратиться к Лане.

— Он больше доверял мне, чем ей. В конце концов, меня он знает много лет.

— Вот именно! Зная тебя много лет, он не сомневался, что ты ринешься его выручать. А ему это и было нужно. Чтобы ты оставила свои отпечатки пальцев, а еще лучше попалась на месте преступления. Он же подкинул тебе записку, которую обнаружил у своего приятеля. Или не обнаружил, а заранее стянул. Козырев вполне мог похвастаться перед ним победой над некоей Светланой, что и навело твоего Мишку на дельную мысль. Скажи, кто больше всех был заинтересован, чтобы подозрения переместились с Михаила Петровича на тебя? Он сам. Кто заранее знал, что ты побывала в день убийства у Козырева, и мог намекнуть адвокату, что именно следует искать? Кто, наконец, мог знать про дневник? Козырев с его самолюбием наверняка демонстрировал его старому другу. Кто взял с тебя обещание не говорить милиции правду — обещание, поставившее тебя в тяжелое и двусмысленное положение? Он, все он!

— Неужели он настолько меня ненавидит? — с горечью спросила Света. — Он сегодня так на меня смотрел… я даже испугалась. Представляешь, он решил, я отдала его вещи не Аниному Андрею, а тебе. Это ж надо до такого додуматься!

— А самое печальное, — отстранено добавил Вадим, — что твоя судьба зависит от его показаний.

— Почему?