Умри для меня

И она потянула вперед свою рыжею копию.

Кланяясь и притворяясь, что целует мне руку, он саркастически сказал, — Приятно вас снова видеть, теперь уже ни под каменным дождем.

Я неуверенно ему улыбнулась.

Я не знаю было ли это моё воображение, или все действительно сделали шаг назад, но внезапно показалось, что в единственными людьми в комнате были я и человек, с которым я комнате никого кроме меня ни человека, с которым я уже встречалась.

Это был аристократический джентльмен из вчера — хозяин дома.

Хотя все остальные встретили меня довольно дружески, мой хозяин не улыбался.

Стоя передо мной, он чопорно поклонился.

“Жан-Батиста Гримода де ла Реиниэра,” сказал он, глядя мне в глаза с каменным лицом.

— Хотя все мои близкие могут здесь находится, это мой дом и я, со своей стороны считаю, что Ваше присутствие здесь очень неразумно.

— Жан-Батист, — подал голос Винсент позади меня.

— Это было не преднамеренно.

Он откинулся на подушку и закрыл глаза, казалось он вложил всю свою энергию в эти пять слов.

— Вы, молодой человек.

Вы тот, кто нарушил правила, приведя её в наш дом, в первоисточник.

Я никогда не позволял кому-либо из вас приводить сюда своих человеческих возлюбленных, а Вы проигнорировали мой запрет самым вопиющим образом.

Я почувствовала, что мои щеки пылают от его слов, но не была уверена с чем это связано: с тем, где говориться "человек" или с той частью, где говорится "возлюбленных".

Больше ничего не имело смысла.

— Я что я должен был сделать? спорил Винсент.

Она только что увидела смерть Жюля! У неё случился шок.

— Это была твоя личная проблема, которую нужно было решить.

— Вам не следовало приводить её в первоисточник.

А теперь нам придется подчищать за Вами.

— Ах, успокойтесь JB, — сказал Амброуз и откинувшись назад небрежно положил руку по всей длине спинки дивана.

— Это не конец света.

Мы её проверили, она определенно не шпион.

Плюс она точно не первый человек, кто будет знать, что мы такое.

Старик бросил на него испепеляющий взгляд.

Тот, кто представился Гаспаром заговорилробким голосом.

— Если мне позволено будет уточнить.

отличие в том, что каждый взаимодействующий с нами человек был

хм.

были индивидуально выбраны из семей, которые служили Жан-Батисту на протяжение поколений.

Поколения? с отчаянием подумала я.

по моей спине пробежал холодок.

— В то время, как я Вас, — продолжал Жан-Батист с нескрываемым отвращением, — знаю менее, чем день, а Вы уже вторгаетесь в линую жизнь моих близких.

Вам здесь очень не рады.

— Цыц! — воскликнул Жуль.

— Не сдерживайте своих истинных чувств, Гримод.

— Вам старожилом действительно нужно научится открываться и выражать себя.

Жан-Батист вел себя так, как будто он ничего не слышал.

— Хорошо, что же нам делать? спросила Шарлотта, обращаясь к хозяину.

— Хорошо, достаточно.

— Все, — сказал Винсент неглубоко дыша.

— Вы мои близкие.

— Кто проголосует, чтобы рассказать Кейт?

Амбойз, Шарлотта, Чарльз и Жуль подняли свои руки.

— И что прикажете делать? — Винсент задал вопрос Жан-Батисту и Гаспару.

— Это твоя проблема, — сказал Жан-Батист.

Несколько секунд он смотрел на меня, затем, повернувшись на каблуках, быстро вышел из комнаты хлопнув дверью.

Глава 13

— Итак, — сказал посмеиваясь Амброуз, потирая руки.

— Право большинства.

Давайте начинать вечеринку.

— Вот, — сказала Шарлотта, стягивая пару больших подушек с дивана на пол.

Садясь на одну из них по-индийски, она улыбнулась мне и похлопала, приглашая, по другой.

— Всё хорошо, — успокоил меня Винсент и отпустил мою руку.

— Кейт, — сказал Жюль, — ты понимаешь, что всё о чём здесь будет сказано, не должно выйти за пределы этих стен.

Винсент произносил слова медленно и чётко — Жуль прав.

Кейт, как только ты обо всём узнаешь наши жизни будут в твоих руках.

Я ненавижу давить на кого-нибудь брать на себя ответственность, но ситуация зашла слишком далеко.

— Даешь ли ты обещание хранить наш секрет? Даже, если ты — это звучала так, как будто у него перехватило дыхание, — решишь сегодня уйти и больше никогда не возвращаться.

Я кивнула.

Все ждали.

— Я обещаю, — прошептала я, лучшее на что я была способна с комом в горле, размером с грейпфрут.

Здесь происходило нечто очень странное и у меня было мало зацепок, чтобы догадаться, что именно.

Я знала, что легкомысленное употребление слова Жан-Батистом "человек" и очевидное воскрешение Винсента и Жюля, говорило, то я сильно влипла.

Я не знала во что именно, но явно во что-то такое, от чего можно описаться.

Жюль.

ты начинаешь, — сказал Винсент, закрыв глаза и выглядевший больше мертвым нежели живым.

Жуль оценил ситуацию и решил сжалиться.

— Может будет проще, если мы позволим задавать Кейт вопросы, которые на захочет.

С чего бы начать? подумала я, а потом вспомнила, что заставило так всё закрутиться в первоисточнике.

— Я видела фотографию, твою и Винсента в газете за 1968 год, в которой говорилось, что вы погибли при пожаре, — сказала я, поворачиваясь к Амброузу.

Он кивнул мне с улыбкой, подстёгивая меня.

— Итак, как вы можете быть здесь и сейчас?