Умри для меня

Пытаясь отвлечь себя и избежать самовоспламенения, я поправила свою одежду и пригладила растрепанные волосы.

— Нам лучше уйти отсюда, пока я не начал игнорировать всё то, что только что сказал.

Я провожу тебя домой, — сказал он, взяв в руки наши пальто и мою сумку.

Открыв дверь, он стал ждать меня.

— Должен сказать, что у меня были подозрения, — сказал он загадочно.

— Какие подозрения? — спросила я.

— Что за фасадом твоего такого взрослого поведения, скрывается дикий верь, — рассмеялся он.

Закусив губу я прошла мимо него в коридор.

Глава 31

Вернуться домой в тот вечер было похоже на пробуждение от долгого сна.

Когда я была с Винсентом, я подчас забывала о всех странностях, связанных с ревенентами, но меня не покидало ощущение, будто я бродила по фантасмагорическим ландшафтам Сальвадора Дали.

Мир Мами и Папи стал замечательным утешением, после двадцати часового прибывания в сюрреализме.

— И? — спросила Джорджия, когда мы сели ужинать.

— Каков теперь статус "отношений" с Винсентом? Вам хватило времени на вашей маленькой пижамной вечеринки, чтобы разобраться во всех проблемах? — Она ухмыльнулась мне и положила кусочек хлеба себе в рот.

Мами с укором похлопала её по руке и сказала, — Катя сама скажет нам то, что пожелает нужным, чтобы мы знали и когда пожелает.

— Мами, всё в порядке, — сказала я.

— Джорджия просто не может не влезать в чужую жизнь, например, в мою. Так как у неё нет своей собственной, о которой она могла бы поговорить.

— Ха! — сказала Джорджия.

Папи закатил глаза, очевидно от удивления, когда это его мирный дом успел превратиться в университетский женский клуб.

— Итак? — спросила она, уже более обходительно.

— Похоже, мы всё выяснили, — сказала я, и, повернувшись к Мами, спросила, — Не возражаешь, если он придет к нам завтра вечером на ужин?

— Конечно нет, — ответила она, широко улыбаясь.

— Э-хей! — крикнула Джорджия.

— Кейт больше не чахнет у себя в спальне.

Мне следует сходить к нему домой и лично выразить ему свою благодарность.

— Всё, Джорджия, довольно, — сказал Папи.

— Ты можешь поблагодарить его завтра вечером, — сказала я, быстро сменив тему.

Следующим вечером в семь тридцать я получила сообщение от Винсента: Добрый вечер, ma belle.

Пожалуйста, дай мне ваш код?

Я отправила ему четыре цифры с двумя буквами и через минуту в нашу дверь раздался звонок.

Я нажала на переговорное устройство, раздался гул открывающейся двери в подъезд.

— Третий этаж, налево, — сказала я по громкой связи.

Мой пульс участился, когда я открыла дверь и стала ждать его в прихожей.

Он очень быстро поднялся по лестнице, держа в одной руке огромный букет, а в другой сумку.

— Это для твоей Мами, — сказал он, затем наклонился и чмокнул меня в губы.

Моё сердце заколотилось как бешеное.

Винсент, как бы, намекая, приподнял бровь.

— Ты собираешь разрешить мне войти или проверяешь, смогу ли я переступить порог твоего дома без приглашения? — а потом прошептал, — я ревенент, а не вампир, cherie.

Его подначивания заставили меня забыть о моих переживаниях и, глубоко вздохнув, чтобы успокоиться, я взяла его за руку и повела внутрь.

— А вот и Мами, — сказала я, когда она вышла к нам из кухни.

В это утро она сходила в салон красоты и выглядела потрясающе элегантно в шерстяном черно-белом платье и на четырех дюймовых каблуках.

— Ты, должно быть, Винсент, — сказала она, наклоняясь, чтобы расцеловать его в обе щеки, и её духи, обволокли нас запахом гардении, словно нежным объятьем.

Она сделала шаг назад, чтобы взглянуть на него.

Казалось она оценивала его, и по выражению её лица стало понятно, что это был высший бал.

— Это для Вас, — сказал он, вручая ей массивный букет.

— О, от Кристиана Торту, — сказала она, заметив карточку флориста.

— Как мило.

— Я возьму твое пальто, — сказала я, и Винсент снял свой пиджак, под которым была хлопковая рубашка голубого цвета, заправленная в темные вельветовые брюки.

Мне так и не верилось, что этот потрясающе красивый парень специально приоделся и принес цветы, чтобы произвести впечатление на мою семью.

Все это он сделал ради меня.

— Папи, я бы хотела тебе представить Винсента Делакруа, — сказала, когда мой дедушка вышел из своего кабинета.

— Сэр, очень рад нашему знакомству, = сказал Винсент и они пожали друг другу руки.

Он поднял сумку и сказал, — Это для Вас.

Взяв её, Папи извлек оттуда бутылку и изумился, когда рассмотрел этикетку.

— Шато Марго 1947 года? Где ты её раздобыл?

— Это подарок от моего дяди, который сказал, что уже имел удовольствие познакомиться с вами, сударыня, — сказал Винсент, обращаясь к Мами.

— О? — она выглядела озадаченной.

— Он недавно привез Вам полотно для реставрации.

Господин Гримод де ла Ренье.

Глаза Мами расширились.

— Твой дядя Жан-Батист Гримод де ла Ренье?

Винсент утвердительно кивнул.

— Я живу с ним с тех пор, как погибли мои родители.

— Ох, — сказала Мами, а глаза её потеплели.

— Жаль слышать, что тебя я нашей Катей есть такое общее горе.

Опасаясь, что последуют вопросы в том же направлении, я взяла Винсента за руку и быстро повела его в сторону гостиной.