Умри, если сможешь (СИ)

— Да, родная. Я в абсолютном порядке. Не волнуйся, в твоём положении это вредно. Сама же говорила, что малышка чутко реагирует на твоё настроение. Кстати, я подумал и решил, что её лучше назвать именем твоей мамы. Таня, Танечка, Танюша. А что? Хорошо звучит.

— Спасибо, дорогой! Папа будет очень рад, — сказала Даша и её глаза наполнились слезами.

— Не плачь, я люблю тебя, — Андрей с осторожностью привлёк её к себе и поцеловал. — И не надо смотреть на меня такими глазами. Это не ложь во спасение. Это правда. Клянусь жизнью наших детей.

Глава 19

ГЛАВА 15. Хэппи-энд — в комплекте с будущим апокалипсисом

В тот хмурый ноябрьский день 2034 года всё шло не так как надо. Одна из разведывательных сетей в Средней Азии, занимающаяся нивелированием влияния китайцев, с треском провалилась, что привело к осложнениям с официальным Китаем, и тот не преминул пригрозить санкциями. В свою очередь это вызвало недовольство российского официоза. На Ближнем Востоке тоже случилась неприятность. По стечению обстоятельств бойцы ЧВК пристрелили важную шишку из дружественных бандитов, что привело к местечковой войне. Разведгруппа, отправленная на поиски перебежчика, имевшего доступ к секретным разработкам, пошла по ложному пути и не успела его ликвидировать. В довершение к этому США прислали ноту протеста. Основанием послужила подорванная Андреем военная база в Молдавии.

Поначалу Лапочкин отбояривался от нападок высокопоставленных лиц, объясняя, что происходит и кто виноват, а затем плюнул на это дело и велел секретарю ни с кем его не соединять. «Похоже, дело идёт к тому, что скоро меня отправят в отставку. Ну и чёрт с ним! Стар я уже для всех этих треволнений. И вообще, сколько можно подчищать дерьмо за недоумками, воображающими себя пупами земли? Всё равно, сколько ни старайся, они не оценят», — подумал контрразведчик с лёгкой досадой и потянулся было за сигаретами, но затем передумал и отправил в рот антиникотиновый леденец. С некоторых пор его мучил сильный кашель, но, к его облегчению, до рака лёгких дело не дошло.

— Михаил Николаевич, можно? — заглянула к нему секретарь.

— Заходите, Татьяна Павловна, — разрешил Лапочкин, с удовольствием глядя на ту, что скрашивала ему личную жизнь после смерти жены.

«Вот и моя лапочка постарела, хотя ещё очень хороша. А ведь какая была красавица! Как говорится, кровь с молоком. Настоящая Царевна-Лебедь. Груди будто полные чаши, талия тонкая, бёдра крутые и меж ног сокровенный женский цветок, что всегда к моим услугам. Кажется, что ещё надо? Любящая, податливая, готовая на всё ради меня. И что ценно, столько лет вместе, а она ни разу не заикнулась о женитьбе. Вдобавок бескорыстная, ведь сколько ни предлагаю, деньги она не берёт. Не женщина, а золото. Знаю, она принесёт любовь и счастье в мой дом. Но нет, не могу. Сердце прикипело к другой Татьяне и ничего с этим не поделаешь», — подумал он и указал секретарю на соседний стул.

— Татьяна Павловна, окажите мне милость, попейте со мной чайку, — попросил он и, достав коробку конфет, придвинул к ней. — Попробуйте, привёз из Бельгии. Судя по составу, здесь настоящий шоколад со сливочной начинкой, всё как вы любите.

— Спасибо, — стеснительно улыбнулась женщина и, примостившись на краешке стула, взяла конфету.

Как всегда, их разговор крутился вокруг малозначащих дел, но Лапочкин почувствовал, что она волнуется.

— Тань, что ты хочешь мне сказать, но не решаешься? — спросил он напрямик.

— Михаил Николаевич, я увольняюсь… — Татьяна Павловна нервно сглотнула. — Выхожу замуж… Простите, — чуть слышно уронила она.

— Так! — Лапочкин вперил в неё инквизиторский взгляд. — Вижу, ты не лжёшь.

— Я никогда вам не лгала! — вскинулась Татьяна Павловна, покрасневшая до слёз. — Миша, пойми! Не то чтобы я рвалась замуж, но я уже не девочка, а он хороший мужчина. Нас соседка познакомила. Вот и всё! — сбивчиво проговорила она.

— Не волнуйся, Танюша, — ласково сказал Лапочкин и, подвинувшись, взял её за руки. — Делай, как считаешь нужным и помни, если будет нужна моя помощь, только скажи. Я для тебя ничего не пожалею. Хочешь, я куплю для вас квартиру? Ведь в твоей однушке вам будет тесно.

— Нет-нет! — всполошилась Татьяна Павловна. — Мишенька, спасибо тебе, но как же я Вите объясню откуда она взялась?

— Об этом не беспокойся, он ничего не заподозрит, — успокоил её Лапочкин.

«Прости, моя славная добрая девочка, что я отнял у тебя радость замужества и материнства», — виновато подумал он и с щемящей сердце грустью коснулся пышных золотых волос любовницы, тронутых первой сединой.

***