Умри красиво

Бэмби вновь тихо хихикнула и упорхнула к плите и холодильнику. Пока она деловито возилась с готовкой, Медведь исподволь разглядывал её точеную гибкую фигурку. Всё-таки девчонка хороша, ну вот что с этим поделаешь? Особенно подкупало то, что в ней совершенно не чувствовалось гнили, двойного дна и прочих неотъемлемых атрибутов большинства нынешних красавиц. Почему он так решил, Медведь объяснить себе не мог, но где-то в глубине души чувствовал, что она не играет, что она настоящая, и он видит её именно такой, какая она есть на самом деле. И от этого его тянуло к ней ещё сильнее. Здоровяк закрыл глаза. Если в итоге Бэмби окажется агентом Меркулова, то этот мир есть полное дерьмо, жизнь — отстой и шлак, среди которого уже не осталось ничего не испачканного, а сам он — наивный дурачок, которого не такая уж и маленькая череда прожитых лет так ничему и не научила. Майор подавил печальный вздох и снова посмотрел на весело рассказывающую ему какую-то чепуху девчонку. Так дело не пойдет, надо гнать невеселые мысли, ему с Бэмби предстоит проторчать на крыше несколько дней, и видеть в ней врага очень не хотелось. Лучше на неё смотреть, чем в сторону Эпицентра, и вообще, Айболит велел дышать воздухом и не отвлекаться на нервные мысли. А рекомендациями лечащего врача пренебрегать нехорошо.

* * *

Швейцария, Лозанна, офис частной адвокатской конторы, 12 мая 2012 года, 23 часа 45 минут.

Тяжёлые резные створы оформленных под старину дверей распахнулись, и из кабинета вышел сухощавый пожилой человек в ультрадорогом костюме ручной работы.

— Мистер Прокопенко, прошу вас! — произнес он на британском английском языке с едва заметным оксфордским придыханием. — Мистер Хейфец с нетерпением ожидал вашего приезда!

Прокопенко внутренне усмехнулся. С нетерпением, как же! С таким сильным, что продержал его в секретной приемной без малого два часа! Мол, всё ради вашего инкогнито, и вообще, для вас мы в лепешку расшибемся! Как же, расшибутся они, дождешься. Хейфец специально заставил его ждать, этакий более чем прозрачный намек на то, кто в доме хозяин. Нет, он, Прокопенко, ни в коем случае не оспаривает недосягаемое положение лорда Брильденберга, доверенным лицом которого является Хейфец, но к чему подобное лицемерие? Вывод прост: на этой встрече Хейфец планирует оказывать протекцию не ему, а Абрамову, и если писака уже там, в кабинете, то намёк Прокопенко понял и обязательно заострит на этом внимание Лозинского.

Однако ситуация оказалась не столь простой. Едва Прокопенко вошел внутрь роскошно обставленного кабинета, как увидел Абрамова, входящего одновременно с ним через двери напротив. Вон оно как! Чиновник был готов поклясться, что Абрамов сидел за теми дверьми точно такие же два часа, как он. Выходит, Хейфец демонстрирует им обоим сразу два факта. Первый: он намерен соблюдать нейтралитет и выступать в данных переговорах не более чем наблюдателем. И второй: Прокопенко с Абрамовым не входят в круг, скажем так, максимально уважаемых лиц. А такой намёк Хейфец самостоятельно сделать не может, не тот уровень. Значит, это распоряжение лорда Брильденберга. Знал ли Лозинский об этом заранее? Или это окажется для вице-премьера неприятной новостью? В любом случае Прокопенко будет тщательно наблюдать за поведением Хейфеца и его реакцией на беседу. И подробно доложит об этом в Москву. Лозинский с Беловым разберутся в новой интриге своих родственников, ведь в том, что этот намёк ознаменовал собой её начало, сомневаться не приходилось.

— Джентльмены, я искренне вас приветствую! — Хейфец вышел им навстречу и поочередно пожал руки. — Весьма сожалею, что вам пришлось провести некоторое время в ожидании, но такова необходимость. Зато теперь я с уверенностью могу заявить, что конспирация соблюдена полностью. — Он указал на стол для переговоров: — Прошу садиться, этот кабинет в вашем полном распоряжении!

Прокопенко с Абрамовым принялись усаживаться друг против друга, одновременно бросая косые взгляды на Хейфеца. Тот направился к стоящему у дальней стены рабочему столу с видом человека, уже сделавшего своё дело. Теперь он будет взирать оттуда, словно третейский судья. Неудивительно, отметил чиновник. Чего-то подобного он и ожидал. Прокопенко раскрыл портфель и стал выкладывать на стол необходимые документы, демонстративно не глядя на Абрамова. Этого интернет-писаку он не любил, но общее дело превыше всего, и приходилось терпеть. Но, черт возьми, он не обязан уважать всякого выскочку, выпрыгнувшего из нищих пешек сразу в дамки благодаря удачному стечению обстоятельств! Ещё одна напыщенная бездарность, незаслуженно получившая доступ к крохам барского пирога. Сначала Евлантий, теперь Абрамов — почему кто-то купается в деньгах, а он, Прокопенко, вечно вкалывает, как проклятый?! Эта несправедливость с каждым годом одновременно угнетала и бесила его всё сильнее.