Умри за меня

Он знал, раз речь зашла о Pinnacle, не стоит злоупотреблять терпением Ван Зандта. Тот признавал его гениальность, а ему придется принести в жертву свое искусство, чтобы завершить анимацию вовремя. Если он и не успеет довести ее до ума, все равно придется предъявлять, чтобы порадовать ВЗ. Лучше недоделки от Фрейзера Льюиса, чем все то, что выдавал Харрингтон. Он подумал о видео с Уорреном Кизом, который размахивал мечом. И о Билле Мелвилле с кистенем. Несмотря на все утверждения последнего, что он специалист по боевым искусствам, с кистенем должного ритма не получилось. Что, в конце концов, он Мелвиллу и продемонстрировал. И обнаружил, что удар кистенем по человеческому черепу ощущается иначе, чем по головам свиней, на которых он упражнялся. Свиньи умирали быстро, но Билл…

Он вытащил видеокассету из своей, аккуратно рассортированной, коллекции и улыбнулся. Черепная коробка Билла со стуком разлеталась вдребезги. Этого вполне достаточно для грандиозной «развлекательной империи».

Он съест что-нибудь по-быстрому, отключит телефон и интернет, чтобы ни на что не отвлекаться, и создаст сцену битвы, которая осчастливит ВЗ. А Харрингтон останется с носом. В конце концов, ничего другого тот и не заслуживал.

Понедельник, 15 января, 00 часов 35 минут

Смертельно уставший, голодный и все еще сильно озадаченный реакцией Софи на стоянке, Вито шагнул за порог своего дома и оказался на поле боя. Несколько секунд он неподвижно стоял и смотрел на бомбежку бумажными шариками, которые летали по его гостиной. Довольно дорогая ваза стояла на опасном расстоянии от края углового столика, а его диван оказался выдвинутым в центр комнаты. Одного взгляда хватило, чтобы понять, здесь царит осадное положение.

Потом бумажная пуля ударила его в висок, и Вито удрученно заморгал. Он поднял вражеский снаряд и нахмурил брови, когда увидел, что в бумагу завернуто грузило из его рыболовного снаряжения. Ребята явно улучшили качество своего оружия.

- Эй! - мимо него вновь пролетели бумажные шарики. – Коннор! Данте! Прекратите! Немедленно!

- О, Боже, - раздался голос из кухни. Вскоре в дверях показался его обладатель, одиннадцатилетний племянник Коннор. – Ты вернулся домой.

- А что еще делать вечером, - сухо ответил Вито и чуть не упал, когда ему под ноги бросился ребенок в пижаме из голубой фланели. Он отцепил пятилетнего Пирса от своих колен и поднял его на руки. – Что у тебя с лицом, Пирс?

- Шоколадная глазурь, - гордо ответил Пирс.

Вито рассмеялся. Внезапно его усталость почти прошла. Дети действовали на него успокаивающе. Он прижал Пирса к своему боку и крепко обнял.

Коннор покачал головой.

- Я говорил ему, чтобы он не ел глазурь, но ты же знаешь, какие бывают дети.

Вито кивнул.

- Знаю. Кстати, у тебя тоже глазурь на подбородке, Коннор.

Щеки Коннора покраснели.

- Мы пекли пирог.

- А мне что-нибудь осталось?

Лицо Пирса скривилось.

- Чуть-чуть.

- Это плохо. Я такой голодный, что готов умять целую свинью. С щетиной, - Вито хитро глянул на Пирса. – Или маленького мальчика. Ты, и в самом деле, выглядишь довольно аппетитно.

Пирс захихикал, потому что хорошо знал эту игру.

- Я слишком костлявый, а вот у Данте хватает мяса.

Данте вылез из-за дивана и напряг бицепсы.

- Это мускулы, а не мясо.

- Думаю, они сгодятся в качестве хорошего окорока, - громким шепотом произнес Вито, а Пирс опять захихикал. – Данте, битва на сегодня закончена. Вам пора в постель.

- Почему? – захныкал Данте. – Было же так весело.

В свои девять лет он заметно вытянулся и почти обогнал Коннора. Данте перекатился через диван, и Вито увидел, что ваза опасно зашаталась. Но Данте спрыгнул на пол и ловко, словно футбольный мяч, подхватил ее.

- Гол от Чиккотелли, - каркающим голосом произнес он. - Публика разразилась громкими аплодисментами.

- Публика сейчас же отправляется в постель, - сказал Вито. – И забудь о дополнительных очках.

Данте с ухмылкой поставил вазу на стол и пнул мяч в воображаемые ворота.

- Расслабься, дядя Вито. Ты слишком напряженный.

Пирс принюхался.

- И воняешь. Как наша собака, когда она валяется в падали. Мама всегда говорит нам, раз он измазался, то мойте его на улице.

Перед глазами Вито всплыли образы трупов, но он задвинул их в самый дальний угол своей памяти.

- Я тоже сейчас приму ванну. Но дома. На улице довольно холодно. А, что вы, ребята, вообще-то здесь делаете?

- Папа повез маму в больницу, - сказал Коннор, внезапно посерьезнев. – А Тино забрал нас сюда. Мы взяли с собой спальные мешки.

- Но… - Вито увидел предостерегающий взгляд Коннора, который тот бросал в сторону младших братьев, и прикусил язык. С вопросами придется подождать. – Вам надо завтра в школу?

- Нет. Завтра День Мартина Лютера Кинга, - сообщил ему Пирс. – Дядя Тино сказал, что мы можем лечь тогда, когда захотим.

- Хм, не совсем так, - Вито взъерошил мальчику волосы. – Мне завтра рано вставать, и я должен выспаться. Так что и вам придется ложиться.

- К тому же, - добавил Коннор, - Тино не говорил, что мы можем сидеть до утра. Только до полуночи.