Умышленная блокировка

— Я не могу, — минут через сорок сообщил Хати, — я устал, не могу, — он сбросил ранец и сполз на землю.

— Хорошо, давай отдохнем и пойдем.

— Зачем мы идем? Там ведь никого нет.

— Верно, — он не мог ему врать, — там никого нет.

— А этот зачем, — он толкнул ящик, что все это время тащил на себе.

— Ах да, спасибо, — и сел на него, — это вместо кресла.

— Что? — тяжело дыша, спросил юноша, — что?

— Он нам не нужен, извини, без него бы ты не пошел.

— Что? — Хати не верил своим ушам, — я его тащил ради того, чтобы вы на нем посидели?

У него появились силы, он соскочил и со всего маха толкнул старика, тот шлепнулся на камень.

— Да будь вы… — он не договорил, схватил ящик, швырнул как можно дальше, — я возвращаюсь.

— Никуда ты не пойдешь, — поднимаясь, сказал Цавалас.

— Вы мне не начальник, там баллоны с воздухом, — он показал рукой назад, откуда они пришли.

— И что? Много ты на них проживешь? День, два, а что дальше?

— Я ухожу, — обреченно сказал юнец.

— У тебя остался один запасной баллон, три уже израсходовано, ты даже не дойдёшь.

— Не дойду… Я не хочу умирать… — И он заплакал.

— Не думай об этом как о чем-то плохом, что это конец…

— Старик, ты прожил свою жизнь в полете, но я мечтал о другом, о своей жизни, — он плакал.

Цавалас взглянул на прибор, его баллон кончался, оставался последний.

— Идем, все будет хорошо, нам пора, — он отвернулся от него и пошел. Тащить на себе юнца он не мог, может сам сможет добраться, хотя уже и не верил в это.

Через минуту, видя, что старик ушел, Хати двинулся в путь. Он шел, опустив голову, ненавидел себя, старика, своего отца, что поддержал его в этом полете. Его жизнь оборвется через два часа, ровно на столько хватит воздуха.

В этот раз они ушли далеко, начался спуск, а там в полукилометре начинался опять пологий подъем.

Цавалас думал, что ему не дойти, он только зря расходует воздух.

— Тебе надо вон туда, — указал уставшей рукой старик.

— У меня заканчивается баллон, — обреченно сказал мальчишка.

— Знаю, тебе придется взять мой, в нем еще больше половины.

— А как же вы? — тяжело выдохнул он.

— Я свое отходил, тебе надо идти, не теряй время, скоро появится спутник, будет светло, — он встал и повернулся спиной к юноше, — сделай милость, отсоедини его.

— Я не могу, — тихо ответил тот.

— Можешь. Ты должен, ты сильный. И спасибо тебе, что помог старику дойти сюда, я бы один точно не добрался.

— А что мне делать? — спросил он.

— Вспомни параграф 8 в инструкции посева, сделай все правильно. Ну же, давай, я сам не могу дотянуться.

— Нет, — тихо сказал Хати, — мы дойдем вместе.

— Как знаешь, — ответил старик и быстро нажал на рычаг, и его шлем отстегнулся.

Его тело вздрогнуло, он глубоко вдохнул ядовитый воздух, колени подкосились, и тело рухнуло на голый камень.

— Что ты наделал старик, что? — обреченно сказал Хати и присел, чтобы быстро отстегнуть последний баллон.

Он шел не оглядываясь, твердил наизусть пункт 8 из инструкции посева. Буквально минут через пять он поднялся на каменный холм и резко остановился. Внизу был океан. Он замер, не веря глазам, цель была так близка. Повернулся и посмотрел на тело старика, что лежало чуть ниже склона.

Не мешкая, он вернулся обратно, судорожно стянул с умершего тела комбинезон, воздух уже кончался и стало тяжело дышать. Взвалил его на себя и, стараясь идти более ровно, стал подниматься на вершину холма.

«Еще чуток, еще немного», твердил он себе, «я все сделаю, сделаю правильно, я сеятель, сеятель», твердил он, уже не видя, куда идет. «Я сеятель» последний раз сказал юноша и рухнул на землю.

Его баллон уже давно был пуст. Тело Хати покатилось и застряло между камней. Он не успел выполнить пункт 8 инструкции посева. Его тело герметично, сегодня или завтра его поглотит лава и на этом будет все кончено.

Погода изменилась, подул ветерок. На планете Кассид это был бы морской бриз, но тут ветер нагнал тучи, и с неба упали тяжелые капли. Легкий комбинезон, куртка, что была на Цавалас, задымился. Упала еще одна капля, и вот над погибшим телом старика поднялось облако испарений. С неба пошел кислотный дождь. Он разъедал одежду, кожу, плоть. Дождь усилился, и уже через несколько минут пошел настоящий ливень.

Вода смывала со скалы останки одежды, а вместе с ней и частички плоти еще живого организма. В каждом теле находится более трех килограмм бактерий, активных и спящих. Некоторые участвуют в симбиозе жизни, а некоторые просто ждут своего часа, чтобы активироваться.

И все же Хати выполнил пункт 8, он произвел посев планеты. Тело старика таяло. Через час от него ничего не останется, первичный бульон планеты активирован, осталось лишь ждать.

10

Ангел сидел на своем золотом льве Изир, а тот не спеша, ступая по острым камням, двигался вдоль каменистого утеса. Тут недавно прошел сель, он снес все на своем пути, оставив после себя первозданный хаос.

Лев перепрыгнул через бетонное ограждение и ступил на потрескавшийся асфальт. Дома были пусты, тут царила тишина. Люди давно покинули эти земли, шахты были истощены, реки высохли. Тут некому жить.