Ундина

Через несколько дней, уже к вечеру, они прибыли в замок Рингштеттен. Управителю и слугам было что порассказать молодому хозяину, так что Ундина с Бертальдой остались наедине. Они прогуливались по высокому крепостному валу и любовались лучезарной панорамой благословенной Швабии, раскинувшейся перед их взорами.

Тут к ним с учтивым поклоном приблизился высокий человек, и Бертальде показалось, что это тот самый колодезных дел мастер из имперского города. Сходство это выступило особенно ясно, когда Ундина сделала ему недовольный, почти угрожающий знак удалиться, и он торопливым шагом пошел прочь, покачивая головой - совсем как тогда - и исчез в ближнем кустарнике.

Ундина же молвила:

- Не бойся, милая Бертальда, на этот раз злой мастер не сделает тебе ничего дурного.

И она рассказала ей подробно всю историю, и кто она сама, и как старики потеряли Бертальду, и как там появилась Ундина. Вначале Бертальда пришла в ужас от этих речей; она решила, что на ее подругу напало безумие. Но мало-помалу она убедилась, что все это - правда, уж слишком связным был рассказ Ундины, слишком совпадал он со всем тем, что произошло, и, что самое главное, за это говорило то внутреннее чувство, в котором неизменно являет нам себя истина. Ей было странно, что, оказывается, и она сама живет в одной из тех сказок, которые ей до сих пор приходилось только выслушивать. Она не сводила с Ундины благоговейного взгляда, но не могла избавиться от чувства ужаса, от чего-то жуткого, что вставало между ней и подругой. А за ужином не могла не удивляться тому, что рыцарь выказывает такую влюбленность и ласку существу, которое после всех этих открытий казалось ей скорее призраком, чем человеком,

Глава тринадцатая

О ТОМ, КАК ОНИ ЖИЛИ В ЗАМКЕ РИНГШТЕТТЕН

Тот, кто записал эту историю, - ибо она взволновала его сердце и он хотел бы, чтобы она и другим запала в душу - оросит тебя, любезный читатель, об одном снисхождении. Не взыщи, если теперь он в нескольких кратких словах коснется большого промежутка времени и лишь в общих чертах сообщит тебе, что происходило в замке. Он хорошо знает, что можно было бы весьма искусно, шаг за шагом показать, как Хульдбранд постепенно отвратился сердцем от Ундины и потянулся к Бертальде, как Бертальда все более отвечала ему пылкой любовью, и как оба они стали испытывать к его несчастной супруге не столько сострадание, сколько страх, ибо видели в ней существо иного порядка; как Ундина плакала и слезы ее пробуждали в душе рыцаря угрызения совести, но не пробудили былой любви, и хотя порой он и обходился с ней ласково, но вслед за тем его вновь охватывало какое-то жуткое чувство и гнало прочь от нее навстречу человеческому существу - Бертальде. Если пишущий владеет искусством повествования, все это можно или нужно было бы описать. Но сердце у него слишком сжимается от боли при мысли обо всем этом, ибо он сам пережил нечто подобное и страшится даже тени этих воспоминаний. Тебе, верно, знакомо подобное чувство, любезный читатель, ибо таков уж удел смертных. И счастье твое, если при этом ты больше получал, нежели отдавал, ибо в таких обстоятельствах брать доставляет большее блаженство, чем давать. Тогда подобные воспоминания отзовутся в твоей душе лишь сладостной болью и, быть может, по щеке скатится горячая слеза при мысли об увядших цветах, которые когда-то так радовали тебя. Ну, и довольно об этом - не будем растравлять себе сердце тысячью уколов, а скажем лишь, что все вышло именно так, как я уже сказал. Бедная Ундина грустила, те двое тоже были не слишком веселы, особенно Бертальда, которая склонна была в любом отступлении от ее желаний видеть ревнивые происки оскорбленной хозяйки дома. Поэтому она прочно усвоила властный тон, которому Ундина покорялась с безропотной грустью, а ослепленный Хульдбранд решительно поддерживал его.