Ундина особых кровей

Это меня не успокоило. Меня уже ничего не могло успокоить, тысяча кругов Глубины!

– Ты лжешь! – в негодовании воскликнула я, даже не заметив, как обратилась к легендарному капитану пиратов. – Он лжет! – это уже выкрикнула, обернувшись к адмиралу, а в голосе наравне с восклицанием проскользнули мольба и вопрос.

– Говорит правду, – негромко подтвердил лорд Рей, заставив меня прочувствовать на себе смысл утверждения «словом можно убить».

Кажется, доза яда миркорадуса оказалась смертельной, и я уже отправилась в мир иной. Невольно обхватив голову руками, пробормотала:

– Так не бывает… Не может быть…

Осознать, что вырастивший меня человек, тот, с кем я прожила столько лет, является мне неродным, было не просто сложно – невозможно! Ведь если хотя бы на секунду в это поверить, то придется принять и то, что я вовсе не та, кем себя считала. Не чистокровный человек, как думала некоторое время назад, даже не просто полуундина, с чем кое-как примирилась, но еще и носительница магии смерти!

Да лучше в Глубину отправиться, чем в такое поверить!

– Поэтому Аэлина ему помогала, – ворвался в мои мысли голос адмирала.

– Она это сказала во время вашего последнего разговора, – догадавшись, проговорила я. – Но вы это подозревали и раньше, поэтому тогда попросили меня уйти.

Теперь я не спрашивала – утверждала.

Хотелось забиться куда-нибудь в угол, оградиться ото всех, остаться в одиночестве и вволю разрыдаться, выплескивая бушующий в душе шторм. А Флинт, ши его побери, хотел, чтобы я обо всем узнала! Хотел, чтобы эта глубинная магия во мне пробудилась, поэтому и пытался через Гана напоить меня каким-то зельем! Да и сам Ган – эта мелкая, но древняя нечисть всегда меня чувствовала, вот и объяснение его туманным намекам!

– Вы позволите? – Поморщившись, капитан пиратов небрежно отогнал окружавших его потерянных душ, протиснулся к нам и как ни в чем не бывало развалился в кресле. – Полагаю, никто не возражает, если я буду столь неблагороден, что продолжу просвещать нашу маленькую некроманточку?

Я с силой стиснула кулаки.

Лорд Рей угрожающе протянул:

– Флинт…

– Раньше небезызвестная чета Шаркэ каждое лето проводила в Сумеречье, – не проникся предупреждением Флинт. – А двадцать лет назад как раз одним таким летом ундина по имени Аэлина встретила некого загадочного мага, с которым у нее стремительно закрутился роман. Все бы ничего, но отношения, которые для мага были всего лишь одной из многих интрижек, для Аэлины обернулись сумасшедшей влюбленностью. Разумеется, достопочтенная леди Шаркэ о похождениях своей дочери ничего не знала – все встречи удавалось сохранять в тайне. Но на одной из таких встреч маг объявил, что больше они не увидятся. И исчез. Девичье сердце разбито, слезы ручьем, в голове непонимание и туман неугасшей страсти. Аэлина решила сама его разыскать, нашла нужных людей, а позже обратилась за помощью ко мне.

На этом моменте Гвиана выразительно хмыкнула, разрушив всю патетику повествования.

Пират на ее хмыканье внимания не обратил.

– На тот момент у меня были необходимые связи, и ее просьба о еще одной встрече была Тайлесу передана, но он не пришел. Тогда твоя дорогая мамочка, синеглазка, с горя набралась в таверне и бросилась в объятия первому попавшемуся бедняге. Позже, родив ребенка, отдала его этому же бедняге, выдав отпрыска некроманта за его дочь. Впрочем, полагаю, дальнейшее развитие событий тебе известно.

Не выдержав, я поднялась с дивана и, проигнорировав легкое головокружение, отошла к стеллажам. Попутно отметила реакцию Тэйна, откровенно шалеющего от всего происходящего, отвернулась и прислонилась виском к прохладному дереву.

– Да что ж ты никак не сдохнешь?! – тем временем продолжала бушевать Гвиана. – Поглоти тебя Глубина, Флинт, ты приносишь одни неприятности!

– Расслабься, Аночка, – непринужденно ответил пират. – На сей раз я принес исключительно помощь. Притом почти безвозмездную.

Теперь мне как никогда хотелось превратиться в маленькую рыбку равнодушника и разом лишиться всех чувств. Не испытывать ни боли, ни горечи, ни отчаяния.

Когда-то, стоя на «Ледянке», я думала, что худшего в моей жизни уже не будет. Что вынужденно просить подаяние – самая ужасная участь, какая только может меня постичь. Но теперь…

Я резко себя одернула: а что теперь? Да, как оказывается, во мне есть темный и крайне опасный дар, но именно благодаря ему мой отец – тот, кого я считаю таковым, остался жив. Да, теперь в дополнение к существующим у меня появится уйма новых проблем. Но это ведь не конец!

Я кадет Морского корпуса ловцов. А ловцы не должны сдаваться, что бы ни случилось! Глубоко вдохнув, я заставила свой личный шторм затихнуть и медленно обернулась. Картина практически не изменилась: Флинт продолжал восседать в кресле, адмирал Рей стоял подле него, не спеша отзывать потерянные души, Тэйн не сводил с пирата потрясенного взгляда, а Гвиана расточала волны безудержного недовольства.

– Да чтоб тебя чернозубые акулы сожрали! Чтоб тебе зову сирены поддаться! Чтоб тебя дикие русалки на дно утащили…