Унесенные будущим

— Заказывай, амиго, — широким жестом показал в сторону меню, едва они вошли в только что открывшийся бар счастливый от избегания встречи с побоями незнакомец. — Меня Родриго зовут, если хочешь знать.

— Ты и вправду испанец? — страшно удивился Годяй. — Каким ветром вас сюда занесло?

— Ох, не спрашивай. Пятьдесят лет назад вся Европа бежала куда глаза глядят от голода и наводнений. Теперь и на территории вашей бывшей России наша внушительная община образовалась. Только нет сейчас ни России, ни нашей многострадальной Испании. Ты сам откуда?

Годяй задумчиво отхлебнул от появившегося на столе бокала пива, прежде чем ответить.

— Я из дружеского города по недавней программе обмена гражданами.

— О-оо, в Пришельске и такая есть? — удивился Родриго. — Всё не знают, куда последние деньги впихнуть, чтобы окончательно без порток остаться! Вот каброны! Правильно сосед говорил: где нет власти, там большие проблемы, а где есть — проблемы от нее самой.

Не успели они допить из бокалов, слова испанца начали сбываться прямо на глазах. Витрина, сделанная из антивандального стекла, хоть и выдержала попадание булыжника, но сразу зазмеилась расходящимися от места удара трещинами, после чего снаружи раздались радостные вопли, слышимые даже внутри бара.

— Если начали громить, к вечеру мало никому не покажется, — прокомментировал Родриго, оглядываясь, куда бы заныкаться. — Два года назад также начиналось, на следующее утро четверть города стонала, убирая мусор после погромов, а вторая четверть тоже стонала, но перебинтованная в больничных койках. Полиция тогда совсем озверела, раздавая подарки дубинами налево и направо даже не целясь.

— Гляжу, действительно весело тут у вас, — нервно заметил Годяй, снова вытаскивая заветную монтировку.

— Веселее не бывает, — согласился новый знакомый, тоже выискивая глазами возможное оружие. — На самом деле надо чуток переждать. Они камень в витрину запустили в расчете на слабаков. Если кто попытается удрать из заведения, тут ему хана и настанет.

И он был прав. Толстяк в очках, поспешивший убраться из заведения, только скрылся за дверью, как отчаянно закричал. Перед витриной он уже показался, держась за разбитую голову, но далеко не ушел. К нему подскочило два человека в масках, повалили, после чего стали рыться в карманах, не обращая ни на кого внимания. Годяй было рванулся, но был удержан Родриго, отрицательно покачавшим головой.

Вышли они из бара только через полчаса, закинув в себя еще по одному бокалу, к этому времени группа вандалов достаточно далеко продвинулась по улице в поисках новых жертв.

— Где полиция? — возмущенно спросил Годяй.

— Не нагнали еще с других уровней, все центром, поди, занимаются.

Годяй поежился, стискивая монтировку.

— Часто здесь такое?

— Именно такое — редко. Я ж говорил, есть договоренности, а тут «Драконы» их внезапно расторгли. Ты далеко живешь?

— Нет, а что?

— Мне сейчас в свой блок лучше не торопиться, можешь на пару-тройку часиков меня у себя пристроить?

— Всегда адекватным человекам наше «милости просим». — согласно кивнул Годяй. — Заодно побольше про уровень расскажешь, я тут всего с неделю, толком ничего не узнал про него.

— Идет! — с улыбкой ответил Родриго. Под мои рассказы не грех еще литрушкой отовариться, если ты не против. За мой счет, разумеется.

До блока Годяя они добрались без приключений, порою прислушиваясь к громким хлопкам, исходившим со стороны центра. Годяй на периметре к ним привык и внимания практически не обращал, а вот для Родриго эти звуки оказались в новинку, он то и дело оглядывался по дороге и облегченно вздохнул только когда за ними закрылась входная дверь. Годяй, войдя в отсек, первым делом включил новости уровня, но обнаружил там льющиеся в уши разговоры из ежедневного ток-шоу, где разные уверенные в себе люди в строгих костюмах что-то болтали про современные реалии общества. С реалиями на улице, только что виденными Годяем, их высказывания не имели ничего общего.

— Этих можно не смотреть, каброны они, говорят только то, что властям выгодно, — заметил испанец, бережно откупоривая пластиковую бутылку, они подлежали сдаче. — Сам видишь, что порой в городе творится. В основном, конечно, на этом и первом уровне наверху, здесь каждый боится, что ниже переведут, а обратно подняться тяжеловато, особенно в таком возрасте, как мой. Надо дождаться новостного блока, хотя и в нем многое неинформативно, неохотно в последнее время журналисты шатаются по улицам. Опасно это.

— Да уж, — поежился Годяй. Если б не монтировка, кто бы знал, чем его встреча против двух здоровых лбов закончилась. Для подобных случаев точно надо более весомым орудием убеждения надо запасаться, хоть и запрещенкой. Свои целые причиндалы куда дороже возможного задержания...

— Родриго, так ты жил на поверхности? — спросил он после наступившего молчания.

— Конечно. — потупил взор испанец. — Пока фортуна не повернулась красивым, но поганым местом, аж на пятом несколько лет жил.

— Извини за бестактность, но почему аж под землю угодил, ты же еще не старый?