Унесенные землянкой (СИ)

Короткий ежик волос на голове солдата точно указывал на то, что рядовой уже успел воспользоваться услугами сослуживца.

- Правда!? – возбужденно спросила Сэйли, резко обернувшись в сторону Алексея, но недовольное покашливание капрала, заставило её быстро принять предыдущее положение.

- Не слушай его. Дядя Леша просто шутит… – мрачно буркнул Кабанов, осторожно подравнивая грязно-серую гриву пони.

- Ага, охуенно он… – начал, было боец, но вспомнив о том что в комнате находится несовершеннолетняя кобылка, поправился:

- Кхм, хорошие у тебя шутки, короче. Табуретку о голову разбить, блин, – со смешком закончил Скоков и потянулся к сигаретам, лежащим на столе.

Сэйли недоуменно посмотрела на Кабанова, на что тот скривил кислую рожу.

- Не, ну а че он сам начал!? Это он ведь в наряде стоял, а сортир чистить почему-то я должен был… – сбивчиво пробормотал рыжий здоровяк, срезая еще один локон с головы маленькой пони.

- Дык он же дембелем был. А ты дух… Ну, то есть, был им. – сбивчиво пояснил рядовой и на секунду задумавшись, вновь заговорил:

- Блин, как вспомню “духанку”, аж ностальгия мучает. Каждый день что-то новое, не то, что сейчас! – недовольно добавил Скоков, затягиваясь сигаретой.

- Дембель – не дембель. Лейтенант его в наряд поставил, значит, должен был сам сортир драить. Наверное… – закончил Кабанов, сам не слишком уверенный в своей правоте.

Почесав затылок и оглядев коротко подстриженную гриву белой пони, он отложил ножницы и взялся за опасную бритву.

Буркнув кобылке что-то вроде – “Не дёргайся”, капрал развернул её крупом к себе и принялся скоблить кантик на затылке Сэйли. Для Кабанова было не так-то просто забыть армейские привычки, в том числе и парикмахерские.

- И что потом? – нетерпеливо спросила белая пони, борясь с сильным желанием почесать себе нос.

- А ничё. В госпиталь его отправили, с сотрясением, да и всё. Летёха дело замял, а этого увальня через два месяца на “комода” поставил. – скучающим голосом проговорил Скоков, уже потеряв интерес к разговору который сам же и начал.

“То, что Сэйли подралась с какой-то летающей пиздою, которая выёбывалась насчет крыльев, это конечно хорошо, но мои стёртые руки и отбитая жопа волнуют меня немного сильнее...” – вздохнул Алексей, глядя за тем как капрал начинает подравнивать хвост кобылки.

Недавние события, когда Лира заставила его вместе с сослуживцами и Биг-Маком рыть здоровенную яму, не очень-то обрадовали бойца. Еще больше его огорчило то, что тот дракон, про которого трындела единорожка с Кабановым, просто над ними подшутил.

В яме не оказалось, не то что стражников – даже пустой бутылки из-под водки, и той не было.

Капитан стражи уже готов был рухнуть в обморок от осознания, того что все его подчиненные уже мертвы, но не успел. Когда бойцы уже едва стояли на ногах от получасового “лопатного” марафона, взвод ночной стражи, наконец, соизволил заявить о себе смущенным кашлем и нечленораздельной тарабарщиной.

Как выяснилось, дракон никого никуда не закапывал. При виде гигантской рептилии, величиной с трехэтажный дом, гвардейцы не нашли ничего лучше как быстро броситься врассыпную, позабыв про приказ и командира находящегося в доме.

Что было дальше, Алексей плохо помнил. Чрезмерное употребление чудо-травы и яблочного сидра не очень хорошо влияют на память. Единственное что Скоков мог сказать с уверенностью, так это то что Лира умудрилась заставить их с БигМаком продолжать копать яму до самого утра. Благо они плохо соображали и совсем не возражали против подобного произвола. Правда, после того, как приятели отошли от действий одним им только известных веществ, внезапно обнаружилось, что ночные раскопки имели несколько большие последствия, чем просто загрязненная шерсть и одежда. Скокова можно назвать счастливчиком – он отделался только сбитыми в кровь ладонями, да потянутой спиной, а вот большому Макинтошу как всегда повезло меньше всех. Из-за привычки держать все инструменты в зубах, БигМаку пришлось сразу же после “отхода” обращаться за помощью к Колгейт. Но и тут красного коня поджидала неудача, единственный стоматолог Понивилля так не вовремя уехал в Кантерлот по личным делам и в клинике, кроме сестры Рэдхарт, никого больше не было.

Именно из-за того, что Макинтош всё своё время проводит дома в постели и категорически не мог учавствовать в попойках, Скокову и приходилось просиживать штаны в казарме, да изредка подкалывать Лиру.

“И так уже второй день…” – c грустью подумал Алексей, скучая по своему приятелю и его подвалу, под завязку заставленному разного рода пойлом.

- Значит, тебе можно драться, а мне нет? Да как же так!? – вырвал бойца из раздумий недовольный голос Сэйли.

- И мне тоже драться нельзя. Блин, да никому нельзя! Наверное… – оправдываясь проговорил Кабанов, убирая парикмахерские принадлежности обратно в коробку.

Белая кобылка критично осмотрела свою гриву в небольшое зеркальце и, удовлетворенно кивнув, поблагодарила младшего сержанта.