Унесенный ветром (Трилогия) (СИ)

— Каждый раз после проигрыша в карты, — заметил Сен, покачивая головой, — все заканчивается одним и тем же словом. Ну да ладно, — вздохнул он и, посмотрев мне в глаза, продолжил. — Не обижайся на нее, Синдзи, она действительно относиться к тебе хорошо и просто поторопилась с высказыванием…

— Не стоит, Сен-сан, я все понимаю. Это вы меня извините, как-то резко я отреагировал.

Прикрыв глаза и обозначив кивок головы, наследник клана вернулся к прерванной теме.

— В целом, как я понял, ты не против съездить с нами на горячие источники? — произнес он полувопросительно.

— Совершенно не против. — Соврал я, усилием воли давя желание поморщиться. Неприятие вранья — еще один минус ведьмачества. Абсолютам в этом смысле сложней всего. Но, хоть не критично. Впрочем, надо было как-то иначе построить фразу.

— Замечательно. — Еще одна улыбка. Вообще Охаяси жутко улыбчивые люди. Это я так сыронизировал, если кто не понял. — В таком случае, будем ждать, когда дела позволят тебе отправиться с нами на отдых.

* * *

— Мы подъезжаем, шеф, — донесся из мобилы голос Святова, — если у тебя есть время, можем прямо сейчас зайти.

Интересно, а Беркутов что, даже умыться с дороги не хочет? Ну, или там пивка выпить, отойти от дороги?

— Да, я свободен сейчас, подходите.

Положив на стол телефон, встряхнулся. Поразительно, я даже немного нервничаю. А все почему? А все из-за Святова. Накрутил себя, что даже я напрягся. А по сути? Ну, будут переговоры неудачны, и что? Переживем.

Зашедший вместе с Сергеичем мужчина впечатлял. Фраза «пес войны» сама собой пришла мне на ум. Сорокалетний, примерно, мужчина, с обветренным, испещренным морщинами лицом, смотрел на мир вечно прищуренным, словно он стоит против ветра, взглядом. Одет он был в черный деловой костюм и, несмотря на досужее мнение, что на военных любая гражданская одежда смотрится, словно пиджак на козле, ему костюмчик шел.

— О, добрый день, Евгений Евгеньевич, — поздоровался я на русском, закрывая ящик для документов. — Прошу, присаживайтесь. Сергеич, кликни там кого-нибудь, пусть чай принесут. И… — уставился я с вопросом на вновь прибывшего.

— Кофе, — ответил Беркутов.

— И кофе.

Кивнув, Святов вышел из кабинета.

— Я, конечно, слышал о твоем возрасте, но не думал, что ты настолько… мал.

Я аж чуть не поморщился. Понятно, что меня провоцируют, но настолько грубо? Кто тут к кому, в конце концов, наниматься пришел? Пусть даже не наниматься, но надо же иметь хоть толику вежливости. Стоп, хорош брюзжать. Надо сесть, наконец, за стол. Вот что делают восемь лет в Японии, совсем одичал. Не так уж он и нагрубил. В пределах разумного.

— Давайте сначала определимся, что мы хотим друг от друга, — произнес я, проигнорировав его слова. Тоже в какой-то мере грубость.

— Ну давай, — и замолчал. Предлагает мне начать?

— Хм. Что ж, — потер я переносицу, уже на своем месте. — Мне нужны верные люди. Те, кто присягнет мне, когда я получу Герб. — Это ему толстый такой намек. — Бойцы, техники… в широком смысле слова, логисты, водители, секретари… кто угодно, кому я смогу доверять. Работу, уж поверьте, я найду всем. — И сразу поправился. — Возможно, не сразу, но обеспечение на это время я возьму на себя. — Теперь моя очередь молчать, посмотрим, что он ответит.

А ответил он вытащенной из кармана пачкой сигарет.

— Не против? — Ты глянь, уже лучше.

— Да, конечно, — пододвинул я к нему пепельницу.

Закурил. Выпустив дым от первой затяжки в потолок, задумался.

— Знаешь, — начал он, наконец, — довольно трудно выразить словами то, что я хочу от тебя получить.

— Особенно так, чтобы я не побежал вам это сразу демонстрировать, — усмехнулся я.

— Да, где-то так, — улыбнулся он в ответ. — Святов рассказывал тебе о ситуации с остатками моего клана?

— Совсем немного. Хотя нет, пожалуй, ничего. Про сам клан я вообще от него мало что слышал.

— Хех. И так повсеместно. Люди, которые раньше считали друг друга чуть ли не семьей, стараются не вспоминать прошлое. А ведь бывшие соклановцы и их дальнейшая судьба это самое прошлое бередят. Вот и получается, что все позабыли друг о друге. Никто не смотрит назад, стараются не думать о будущем. Только забыть о том, что нас связывало, довольно сложно. И это только социальная часть проблемы, а есть еще и финансовая. Слишком многие так и не смогли устроиться в новом мире. Не знаю как там с Родами, а вот простолюдинами правит безнадежность. Я не говорю за всех, многие вполне неплохо устроились. Но вот те, кто не смогли…. Это, кстати, в основном гражданские. Особенно не подфартило женам убитых бойцов. Эх, не знаю я, как это словами сказать! Хреново остаткам клана. Просто хреново. Я же хочу, чтобы те, кто рискнет, вновь почувствовали за спиной… нет, не силу…. Это наша задача дать тебе силу…. Надежность? Ну, это само собой…. Чувство локтя? М-да, весь перелет думал, как это сказать, но так и не надумал, — усмехнулся он с горечью.

— Я понял вас, Евгений Евгеньевич.

— Да? — спросил он скептически.

Еще бы мне не понять. Я столько лет был частью ведьмачьего корпуса, а потом, блин, уволился. Но ему-то об этом не скажешь.