Унесённые ведром

— Значит так, Быня, — горячо зашептал ему в ухо Мальборо. — Завтра отсюда идёт этап в Казань. Из нашей хаты в ту сторону повезут четверых — меня, Туриста, Кренделя и вон, Саняру. Везут «автозаком» до загородной станции, дальше — поездом. Нас с Туристом люди Трофима в пути отбивать будут, — он оглянулся на остальных, — но об этом только мы вдвоём знаем. Остальные вряд ли побегут — им ни к чему свои мизерные срока увеличивать, а нам — один хрен пожизненное ломится. С паровоза свалить — проблема, там охрана вэвэшная, поэтому наши пацаны «автозак» за городом как-то притормозят, что-нибудь уж там придумают, ну а мы в это время и подорвём когти! Ну как тебе?

— Нормально, — сказал Сивцов.

— Ну так что? Ты с нами? — зашептал в другое ухо Турист.

— Куда? — поразился Фёдор.

— Как куда? — крякнул от досады Мальборо. — Мы ж тебе толкуем — уйдём все втроём, а там — к Трофиму, на «лёжку», у него отличное место есть. Ни одна собака не найдёт! Ведь тебе, я так понимаю, суда ждать тоже резона нет. Шутка ли — два «жмурика»! А тут такая возможность подворачивается! Потом локти кусать будешь. Ну как?

— А сколько мне могут дать за двух этих… ну, как их… «жмуриков»? — Сивцов был почему-то абсолютно уверен, что дотошный Евгений Модестович обязательно докажет причастность Фёдора к убийствам.

— Ха! Да двадцатка — это в самом лучшем случае! А вернее всего — пожизненное. «Заказняк» всё-таки. Давай, Быня, решайся! Ты мужик тёртый, — и в дороге вместе легче придётся, и Трофим нам за тебя спасибо скажет — Папа ему давно поперёк горла стоял. Глядишь, и премию какую от него получишь!

— Да я-то согласен, — окончательно решился Сивцов, — только как же я с вами поеду? Меня, наверное, следователь не отпустит…

— Шутник ты, Быня, чес-слово! — облегчённо расхохотался Мальборо. — Да вон вместо того же Кренделя и поедешь! Вы с ним даже похожи чем-то. Ты думаешь, тут физиономии особо сверяют? Хрена лысого! Никто ведь по своей воле на этап не пойдёт. Сказали — «Кренделев», и менты уверены, что выйдет именно Кренделев, а не кто-то другой. Вот ты и будешь у нас завтра Кренделевым! Это при посадке в поезд уже серьёзно сверять с личными данными станут, да мы до паровоза-то доезжать и не собираемся! Дошло?

— Здорово! — искренне восхитился Фёдор. — А Кренделев пусть вместо меня на допросы ходит! То-то Алексей Терентьевич удивится!

— Ну, это уж по желанию Кренделева! — захохотал довольный поворотом дел Турист. — А что это за следак такой — Алексей Терентьевич? Новый что ли?

— Не знаю, — пожал плечами Сивцов. — Наверное.

— Да нет, — вступил в разговор Мальборо, — к нему, наверное, из Генпрокуратуры следака прислали, вот мы и не знаем таких. Быня же у нас — знаменитость! Тьфу-тьфу-тьфу, если завтра всё нормально обойдётся — вот подарочек-то Трофиму сделаем!

— Да уж, — усмехнулся Турист и тут же крикнул: — Эй, Крендель, сало нарезал? Молодец! Давайте-ка, пацаны, закусим, чем бог послал!

Все сели за импровизированный стол, разобрали бутерброды, нарезанные при помощи заточенной алюминиевой ложки. Настроение во время трапезы царило самое приподнятое. Мальборо отвешивал Сливе весёлые необидные щелбаны, Сивцов, по своему обычаю, мычал с набитым ртом саундтрек из «Джентльменов удачи», Турист беспрестанно и, как казалось Фёдору, беспричинно хохотал, и только Крендель грустно смотрел на быстро исчезающие кусочки сала. Видимо, решив подбодрить товарища, Мальборо сообщил ему новость часа:

— Крендель, ты в курсе, что не идёшь с завтрашним этапом? Так что можешь отдыхать, тебя никто не потревожит — мы договорились.

— К-как не иду? — спросил несчастный Крендель. — Совсем?

— Совсем, — отрезал Мальборо. — Вместо тебя идёт Быня. Ему нужнее. Так что, когда утром выкрикнут Кренделева — лежи и не дёргайся! Усёк?

— Усёк, — упавшим голосом пробормотал Крендель. — А чё мне ментам потом говорить? Они ж меня с дерьмом сожрут…

— Не боись, не сожрут, — помог с другой стороны Турист. — С тебя-то какой спрос? Скажешь — спал, ничего не видел, ничего не знаю. А то, что другой человек у них на этап ушёл — так это уже их головные боли, тут не тебя, а их начальство жрать будет! Ясно?

— Ясно, — Крендель приободрился. — А зачем это? Менты же, как прочухают, что обознались — Быню сразу с поезда снимут — и обратно. А меня — туда. Только уже со следующим этапом.

— А вот это уже не твоего ума дело, Крендель, — задушевно произнёс Турист, обнимая мгновенно съёжившегося Кренделева за плечи. — Может, Быня просто прокатиться хочет? Развеяться, так сказать, на берёзки из окна посмотреть? И всё, перестали эту тему обсуждать, ясненько?

Крендель торопливо закивал, а остальные сделали вид, что вообще не слышали никакого разговора.

— Вот и славненько, — сказал Мальборо, зевая. — Давайте-ка укладываться спать, а то, сдаётся мне, денёк завтра муторный предстоит…

Фёдору снова приснился сон.