Унесённые временем

— Ивана бы не было, друга твоего, — ответил сам на свой вопрос Фидлер. — А ещё кого не было бы?

«Болотникова! — промелькнуло в голове у Саньки. — И его не было бы, ведь Болотников — это и есть Иван!»

— Правильно мыслишь! — одобрительно кивнул Фидлер. — Действительно, прославленного воеводы Болотникова тоже не было бы совсем в истории российской, так, что ли?

Ничего на это не отвечая, Санька лишь молча кивнула.

— Видишь, как интересно получается! — улыбнулся (и вновь одним только ртом, без участия глаз) Фидлер. — И династия Шуйских удержалась бы на российском престоле, а после смерти престарелого Василия царём стал бы, не будучи отравленным, племянник его дальний, Михаил Скопин-Шуйский, молодой и талантливый, весьма укрепивший державу и значительно расширивший её границы. И правили бы Шуйские, а не Романовы, кстати, куда дольше правили бы… такая вот альтернативная история исподволь вырисовывается…

— Почему, альтернативная? — прошептала Санька, потрясённо глядя на Фидлера. — Это и должна была быть основной историей, если бы мой папа… если бы он…

Не договорив, она замолчала и с ещё большим потрясением взглянула на спящего Феофана.

— Вот именно, должна была быть! — подхватил Фидлер. — Но почему же тогда история именно так пошла, как пошла? Болотников… Смутное время… Романовы… события 1917-го года… рождение твоё и Ивана в начале двадцать первого столетия… рождение Гая в далёком будущем… Наши учёные мужи, специалисты по альтернативным вариантам развития человечества, провели тщательное исследование, дабы выяснить сей парадокс…

— Выяснили? — спросила Санька, хоть ей на самом деле всё это совершенно безразлично было. Домой бы поскорее, к маме…

Но торопить Фидлера она боялась. А ну, как рассердится, да и оставит её здесь.

— Ничего не выяснили, — вздохнул Фидлер. — Лишь то доказать удалось, что прошлое влияет на будущее не столь прямым, сколь таким вот опосредованным образом. И вспыхнувшее в начале семнадцатого столетия бунтарское движение просто обязало комендора Гая Ювентала из далёкого двадцать восьмого столетия дезертировать в прошлое и сделаться составной его частью. И когда мы поняли это, то решили не мешать событиям вершиться так, как то природой и задумано было. И аппарат вновь в ваше время направили. Чтобы у твоего отца при виде его память начала восстанавливаться и он, испугавшись за вас с матерью, не стал дожидаться патруля — которого, кстати, никто и не собирался за ним высылать — а рванул ещё дальше в прошлое. А потом…

В это время в дверь забарабанили и Фидлер, замолчал, оглянувшись.

— Воевода у тебя, лекарь? — послышалось из-за двери.

— Нет его тут! — крикнул Фидлер, подходя к двери вплотную. — Ушёл!

— Понятно!

Когда за дверью всё стихло, Фидлер вновь вернулся к лаве с Феофаном.

— Времени мало! — проговорил он озабочено. — Или ты что-то ещё спросить хочешь?

Санька хотела спросить, как могло получиться, что самым первым встречным оказался именно её отец. То, что он не распознал в ней человека из будущего — это вполне объяснимо: вновь память начисто потерял, и она к нему так и не возвратилась. Но вот то, что она встретила именно его… или это Фидлер специально так подстроил?

Но спросить об этом она немного опоздала. Что-то сверкнуло перед глазами, вспышка какая-то зеленоватая… и вот уже посреди комнаты…

Нет, это была совершенно другая машина времени, побольше. Такая же дырчатая, с такими же тёмными стёклами, но выше значительно и раза в три шире. Да и то, нескольких пассажиров она должна будет отсюда увести: её, Фидлера, Феофана…

А как же Иван?

Санька подошла к Ивану, опустилась подле него на колени.

— Ванечка! — прошептала она, гладя Ивана по густым волосам, изрядно тронутым сединой. — Как же я там без тебя буду? И что я тёте Клаве скажу?

— А вот об этом не беспокойся! — послышался у неё за спиной голос Фидлера. — Ничего тебе говорить не придётся.

— Почему? — Санька обернулась и увидела, что Фидлер уже успел загрузить в аппарат беспамятного Феофана. — Почему не придётся?

— Потом объясню! — нетерпеливо проговорил Фидлер. — А теперь залезай!

— А Иван? Что с ним дальше будет?

— А ты разве не знаешь, что случиться потом с Болотниковым? — спросил Фидлер всё тем же равнодушным тоном.

«Ослепят его, потом слепого в проруби утопят» — молнией пронеслось в голове у Саньки.

— Ваня! Ванечка!

Захлебнувшись слезами, Санька обхватила бесчувственное тело Ивана обеими руками, прижала к себе.

— Я с тобой останусь, тут! Не брошу тебя одного, Ванечка! Я всё тебе расскажу о будущем… спасу тебя, постараюсь спасти…

— А вот это как раз то, чего я никак допустить не могу! — раздался за спиной у неё голос Фидлера, ровный и равнодушный, как всегда. — Изменение прошлого… да ты и сама понимаешь…

— Что? — обернувшись, Санька уже безо всякого страха и даже с вызовом посмотрела на этого лжелекаря. — Что я должна понимать?

Зелёная вспышка ударила Саньку по глазам, и она сразу же словно провалилась куда-то. Как и тогда, когда Иван спас её на берегу реки Вороньей… впрочем, никакой вспышки тогда не было, а был самый обыкновенный обморок…

Эпилог