Унгерн. Демон монгольских степей

   — Да, армии циньской династии. Кто знает, может быть, именно этот дивизион будет личной гвардией нового императора Китая. Вы же знаете, что я сторонник жёлтой расы...

Однако служить Унгерну пошли не все военнопленные: «набор» в китайский монархический дивизион проводился выборочно. Случайных людей в него не брали. Тогда барона спросили:

   — Что прикажете делать с остальными пленными китайцами? Ведь их набирается несколько тысяч. Оград в Урге не хватает.

   — Объявите военнопленным, что они становятся сельскохозяйственными работниками.

   — Но ведь в таком случае им придётся платить. Не из дивизионной же казны давать пленным на содержание?

   — Казна Азиатской конной дивизии здесь ни при чём. Пленные будут работать за еду. Бесплатно.

   — А если они откажутся работать без платы?

   — Тогда пускай подыхают с голода по своей охоте. Кто не работает, тот не ест. Объявите об этом через толмачей...

Как известно, барон Унгерн на первых порах очень пёкся о китайском дивизионе. Он его приодел, вооружил трофейным оружием. И даже не пожалел два пуда «ямбового серебра» на изготовление кокард и трафаретов на погонах. Эмблему для китайских пехотинцев Роман Фёдорович придумал сам: это было «фантастическое соединение дракона с двуглавым орлом». Когда его спросили, что обозначает странный символический знак, то цин-ван ответил не без гордости:

   — Это символ двух великий империй-соседей. Сегодня рухнувших на наших глазах, но завтра поднявшихся из пепла истории. По воле Божией и с нашей помощью...

О том, что в белогвардейской армии, находящейся на территории Халхи, стали создаваться китайские воинские части, стало известно в Мукдене. Но многое видящий наперёд Чжан Цзолинь успокоил своих советников:

   — Пусть будет китайский дивизион у этого Унгерна. Пусть даже полк, и не один. В нужный час по моей воле они станут частью моей армии.

   — Но каким образом? Ведь военнопленные принесли белому генералу слова воинской клятвы.

   — Ну и что из этого? Они родом не из России, а в своём большинстве маньчжурские выходцы.

   — У атамана Семёнова тоже служат китайцы. Они ему не изменяли, когда красные успешно воевали против него у Читы.

   — Атаман не создавал из восточных людей отдельные армейские части под своим собственным командованием. Генерал Унгерн уже раз столкнулся с мятежом харачинов в подчинённом только лично ему гарнизоне...

Став фактическим хозяином Урги, барон не забыл, что в западной части Монголии и в китайском Туркестане расположилось несколько бежавших из советской России белогвардейских отрядов. Это были осколки армии адмирала Колчака. Роман Фёдорович решил объединить их для будущего похода в Забайкалье, на юг Сибири. Он разослал командирам этих белых отрядов письма; В них Унгерн писал:

«…Прошу Вас согласовать свои действия с моими действиями, исходя из непогрешимости военного закона, что только в единстве сила».

Письма были посланы есаулу Кайгароду, чей казачий отряд находился в Кобдоском округе, есаулу Казанцеву, оперировавшему в Урянхайском крае и близ Уланкома, полковнику Казагранди в недалёкий от Урги посёлок Ван-Хуре» вахмистру Шубину, остановившемуся на берегах озера Косогол. Все они присоединились к генерал-лейтенанту Унгерну-Штернбергу по своей воле, признав его за старшего над собой. Каждый из этих отрядов насчитывал не более трёх сотен человек.

Отряд есаула Кайгородова, выходца из простых алтайских казаков, базировался в городе Кобдо, за тысячу вёрст от Урги. Кайгародов был единственным, кто из белых военачальников до последних дней сохранил самые добрые отношения с местным монгольским населением. Один из его приказов начинался словами:

«Мы, как песчинка в море, затеряны среди необъятной шири Монгольского государства...»

Отряд есаула Казанцева, атамана Енисейского казачьего войска, просуществовавшего как таковое меньше года (оно образовалось из енисейских и иркутских казаков), насчитывал полторы сотни людей. Барон Унгерн-Штернберг привлёк на свою сторону есаула тем, что пообещал ему после победы над большевиками образовать на юге Красноярского края особой Урянхайское казачье войско, а самого Казанцева сделать войсковым атаманом. Который, как известно, по «Положению о казачьих войсках России» имел генерал-лейтенантское звание.

В Монголии есаул Казанцев прославил себя делами в Улясутае, на который он базировался. Он помог прибывшим туда Сипайло и его помощнику капитану Безродному очистить город от «вредных элементов» в лице евреев и сочувствующих большевикам. В итоге такой чистке из русской общины Улясутая погибло 42 человека (пятая её часть): мужей и жён связывали вместе, а потом рубили шашками.