Уничтожение

Гигант был не менее сорока футов в длину, от макуш­ки здоровенной головы, напоминающей голову темного эльфа, до кончика извивающегося червеобразного хвоста. У него было четыре пары длинных рук с ладонями, как у дроу, но такими огромными, что одной из них можно было заслонить Громфа целиком, только руки эти окан­чивались тремя суставчатыми пальцами с черными ког­тями, похожими на когти Нимора. Лич предпочел сохра­нить черную окраску, но глаза существа горели яркой синевой. Из них исходили лучи света, разрывая дымную мглу, все еще висевшую в воздухе. Существо разинуло пасть и оскалило ряды зубов размером с небольшие мечи.

С оттопыренной нижней губы капала слизь. Создание находилось в непрестанном движении, подергиваясь и извиваясь, как червяк. Под его тяжестью в полу появля­лись неровные вмятины, и все прочие звуки заглушил скрежет размалываемого, трескающегося камня.

Существо принялось громить все, до чего могло до­тянуться, а дотянуться ему удавалось до многого. Те из торговых палаток, что не сгорели и оставались еще це­лыми, теперь разлетались в щепки под страшной тяжес­тью огромного создания. Чересчур любопытные торгов­цы пустились наутек, но гигант, крутясь по Базаару, подминал их одного за другим. Когда же гигант пере­местился в сторону, то вместо сплошной неузнаваемой массы, которую ожидал увидеть Громф, позади него ос­тался целый ряд статуй. По всему разгромленному Ба­заару лежали два десятка неподвижных дроу. Прикос­новение гиганта обратило их в камень.

Когда приступ разрушительного буйства прошел, ги­гант обратил внимание на Громфа. Лучи света, бьющие из его глаз, нацелились на Архимага, высветив его на высоте дюжины ярдов над камнями Базаара.

Гигант устремился к нему, скрежеща огромными зуба­ми и по пути обратив в камни еще горстку неосторожных торговцев, и Громф произнес заклинание. Благодаря ему Архимаг почти исчез из виду. Его очертания стали неяс­ными, размытыми, и он быстро полетел к земле. Его баш­маки помогут ему бежать быстрее любого другого дроу. Плохо различимый и быстро перемещающийся, Громф сумел убраться с дороги разъяренного гиганта.

— Дирр, ты меня слышишь?! — прокричал Громф.

Лич не ответил. Громф не был уверен, способен ли тот сделать это в теперешнем своем состоянии. Гигант взревел, снова заскрежетал зубами и опять бросился на него. Громфу приходилось буквально бегать кругами, чтобы удерживать опасное существо в пределах Базаа­ра. Любое живое существо, которого он коснется, обра­тится в камень, а уже и так слишком много мензобер­ранзанцев погибло. Если осада действительно подходит к концу, с таким расточительством пора заканчивать.

— Дирр, ответь мне, — предпринял еще одну попыт­ку Громф, но ответа снова не последовало.

Вместо этого гигант взглянул на окаменевших дроу, которыми был отмечен его путь. Когда лучи света из его глаз заиграли на их каменных телах, каменные дроу зашевелились. Окаменевшие торговцы медленно подня­лись, покачиваясь, будто зомби, и, как один, повернули головы к гиганту, словно ожидая его приказаний. Об­лачка слетевшей с них пыли легонько заколыхались в воздухе.

Гигант что-то прошипел каждому из них, и, едва он это сделал, ожившие статуи одна за другой повернулись к Громфу и медленно побрели к нему.

Громф мог двигаться намного быстрее, чем эти ока­менелости, но их было много — дюжина, а то и больше; и он понял, что в конечном итоге ему все равно при­дется что-то делать с каменным гигантом и его компа­нией оживших статуй, очутившимися в самом сердце Мензоберранзана.

«Лич не отвечает вам, Архимаг, — произнес Нозрор. — Наверное, не может. Возможно, он теперь больше гигант, чем лич».

«И что это значит?» — спросил Прат.

«Это значит, — ответил Громф, — что то, чем при нормальных условиях лич отлично владеет, и то, к чему он был невосприимчив, возможно, теперь к нему непри­менимо».

«Например?» — не унимался Прат.

Громхр и Нозрор одновременно мысленно произне­сли одно и то же слово:

«Некромантия».

* * *

— Это невозможно, — сказал Вейлас. — Оно же раз­мером с дом.

Фарон пожал плечами, глядя снизу вверх на огром­ный обломок.

— Больше, — отозвался Мастер Магика, — но оно хо­дило.

Обломок был некогда шаром из отполированной ста­ли около трех сотен футов, а то и больше, в диаметре. Он валялся среди развалин полудюжины строений из камня и окаменевшей паутины. У шара отсутствовала часть стенки. В целом эта штука напоминала пустую яичную скорлупу, но на самом деле некогда это была ходячая крепость. Фарон попытался представить ее неповрежден­ной, стоящей на ногах, теперь согнутых и подвернутых под низ «скорлупы».

— Что-то вроде заводного механизма... — упорствовал Вейлас,— такое огромное... Оно должно быть творением...

— Бога? — закончил вместо него Фарон, почувство­вав, что Вейлас не решается произнести это. — Или в данном случае богини. Почему бы и нет?

— Ну и для чего, по-твоему, такое можно использо­вать? — спросила Данифай.

— Для войны, — предположил Джеггред, хотя в его устах это прозвучало почти вопросительно. — Это бое­вая машина.