Уничтоженная вероятность (Циклопы)

Борис втолкнул Косолапова в гостиную. Иннокентий бросился под стол, схватил жену и быстро, задом наперед, на карачках, убрался вон.

Раиса-Платон медленно вышла из кухни. Остановилась напротив арочного входа в гостиную и хмыкнула:

– Если кто пойдет за нами – она умрет. Косолапов, где ключи от входной двери?

Косой упрямо засопел, притертый к стенке генеральским телом. Лицо Раисы неузнаваемо исказилось в бешенстве:

– Ну!! Где?! Я повторять не буду!

– Скажи ей, Коля, – обреченно выдавил Завьялов. – Пускай уходят.

– На тумбе. В прихожей.

Если бы Коляна не фиксировали так крепко, он – Завьялов это чувствовал – набросился бы на Раису разъяренным вепрем со словами «сдохни, гадина!» и будь что будет. О генеральскую спину колотилось неистовое байкерское сердце, грудь разрывая от желания допрыгнуть до предательницы и покромсать ее на стельки!

– Спокойно, Коля, – произнес Завьялов, наблюдая, как медленно, не отводя глаза от трех застывших мужиков, женщины пятятся в глубь полутемного коридора, к входной двери.

В глазах Миранды стоял смертельный ужас. На запредельной глубине зрачков тлела истерическая искорка Зоиного страха.

Завянь на секунду смежил веки, как будто говоря: держись, любимая, я тебя выручу. Я не прощаюсь, обещаю…

Раиса-Платон, прежде чем совсем исчезнуть в темной кишке коридора, оставила лицо на свету, усмехнулась и проговорила:

– Хочу сделать вам подарок, господа современники: закон Шустова-Макмануса – полная туфта. Знаю, что вы пытаетесь связаться с департаментом. Можете им передать: я работал на Окинаве в шустовском центре, так что… Желаю здравствовать. Надеюсь, больше не увидимся.

В прихожей тихо звякнули ключи. Негромко хлопнула тяжелая стальная дверь. Замок закрылся на два оборота.

– Коля, где-то есть еще ключи?! – тут же завопил Завьялов.

– А я откуда знаю!! – в той же манере разошелся друг. – Одни у Коромыслова, где запасные я не знаю!!

«До завтра можем проискать, – глубокомысленно произнес жутко невозмутимый старый смершевец и быстро повел свое тело в прихожую. Присел на корточки перед замком, разочарованно дунул в скважину: – Засада, мать ее… Замок отличный, с таким провозимся».

– Коля, найди мне шпильку, гвоздь, пинцет… Что угодно тонкое и металлическое! Быстро!

Хозяйственный Косолапов уверенно вытянул на себя длинный ящик тумбы, перевернул его над полом. Из ящика посыпались всяческие, явно позабытые Юриными подружками заколки, шпильки, щипчики…

Генерал быстро копошился в ворохе тонюсеньких железок. Неподалеку тихо поскуливала перепуганная Жози-Жюли на руках у мужа. Над согбенной спиной военного пенсионера гремел очумелый косолаповский бас:

– Чо происходит, парни?! Почему вы Райку Платоном обзывали?! Чо за байда?!

По сути дела, Косолапов обращался к Иннокентию, но ему ответил конотопский дядя Миша:

– Все разговоры после. Сейчас нам надо максимально быстро выйти из квартиры.

«Зачем?! – безнадежно провыл Завянь. – Что это изменит?! Они уже ушли! Мы не догоним!!»

– Коля, – подбираясь уже к внутренностям замка, пробормотал Потапов, – Раиса водит машину? Вы приехали сюда на твоей машине. Где твои ключи, она их не взяла?

– У меня остались, – растерянно похлопав по карманам, сказал Косой.

«Приятное известие. Подозреваю, что Платон не умеет водить наши допотопные автомобили, – не отвлекаясь от шпильки и заколки, буркнул генерал. – Если у Платона… то есть у Раисы, есть в кармане мобильный телефон, они могут вызвать такси. Доставка транспорта по адресу займет некоторое время, они будут где-то дожидаться… Мы можем успеть, Бориска!»

Растерянный, потный и красный Косолапов терзал вопросами стилиста:

– Завянь, ты чо молчишь?! Чо происходит?! Райка – сумасшедшая, да?!

Даже вплотную наблюдая за предательством, влюбленный мужик надеется на чудо: она его не обманула, а просто помешалась! Пусть страшно, пусть жестоко… но может быть, все-таки – временно?

Ведь было так чудесно! Еще полчаса назад его целовали, в глаза заглядывали, лепетали нежности…

Борису было жаль приятеля – невероятно. Но пожалеть, сказав хоть что-то, он не мог. Завянь боялся помещать Льву Константиновичу, ковырявшему сложный современный замок, боялся взять под управление хотя бы речевые центры – отвлечь и помешать.

А Константинович-то центрами воспользовался:

– Иннокентий, – вращая в пальцах шпильку, обратился к Капустину, – о чем говорили Миранда и Платон?

Кеша не успел ответить, взревел Косой:

– Какие, на хрен, Миранда и Платон?!! Завянь, почему этот хрыч тебя Иннокентием зовет?!

– Уф-ф, – громко выдохнул Потапов. Твердо зафиксировал в скважине заколку и шпильку, встал прямо и, пальцами одной руки схватив Косого за кадык, впечатал того в шкаф. – Заткнись, Коля. Все вопросы позже. – Отпустил байкерское горло и вновь присел перед замком. – Иннокентий, можешь говорить как есть, Косолапов уже в теме. Все равно твои циклоны в его мозгах поковыряются и подотрут.

Стилист кивнул, послушно забубнил:

– Они говорили о том, как Платон очутился в теле Рае…

– Об этом после, – перебил Лев Константинович. – Платон сказал что-нибудь о месте, куда они предположительно поехали?

– Нет.