Уничтожить Израиль

На другой день, выслушав доклад о результатах работы наружников, полковник Федорчук приказал снять наблюдение за узбеком.

– Уйдем от греха подальше, – объяснил он свое решение. – Следить за посольством, а фигурант там явно принят, мы без санкции прокурора не можем. А прокурор без совета с… – указательный палец полковника нацелился в потолок. – Короче, санкции нам не дадут. – Полковник развел руками. – Суверенитет-с, господа! Вот так! А о том, что Назарова надо взять под охрану, я доложу по команде.

После наружников Федорчук принял Грызлова, который подготовил справку на гражданина Узбекистана Назарова.

Федорчук прочитал справку. Снял очки. Положил их на стол. Потер большим пальцем правой руки брови. С возрастом они стали бурно куститься и волоски лезли в глаза.

– Так…

Грызлов напрягся.

– Так, Грызлов. Подал ты мне не справку, а авоську, набитую фактами, подвернувшимися под руку. Между тем, сколько вас учить? Справка должна выстраиваться так, чтобы укреплять определенную позицию. Нашу с тобой позицию, между прочим. Значит, в любом случае эта бумажка должна служить щитом для тех, кто ее составлял. Ты, Грызлов, просеки одно – и прими без обиды. То, что ты подготовил – это подтирка. Возьми и сам сомни, чтобы мне не тратить силы.

– Яков Алексеевич, – Грызлов обиженно взял листок, но мять его не стал. – Подскажите, что делать?

– Подскажу.

– Спасибо, Яков Алексеевич.

– Потом скажешь. А сейчас от тебя чего требуют? Справку. Ответь, для чего?

– Чтобы составить впечатление о человеке.

– Какое впечатление?

– Объективное, как я понимаю.

– Грызлов, что значит объективное впечатление? Ты можешь объяснить?

– Объективное, значит все как есть.

– Ты уверен, что кто-то всерьез интересуется тем, что есть на самом деле? Давай проиграем ситуацию. Кто этот Назаров? Первое, на что надо обратить внимание – он свалился на Москву как хрен с бугра. Зачем? С какой целью? Мы не знаем. И тут на него требуют объективку. Для нас с тобой – он темная лошадка. Приехал в столицу и сразу в Минатом. Зачем? Ты бы пошел туда? Думаю, нет. Значит, те, кому надо, хотят знать, что это за гусь – Назаров. Что он выложил Аркатову? Вопрос. Аркатов зашевелился, зашелестел. Значит, нечто серьезное. Информация пошла наверх. Объективку потребовали в Совет безопасности. По нашей бумажке там будут решать, верить Назарову или не верить. Теперь допустим, что все его сообщения окажутся туфтой. Провокацией.

– Так точно.

– Значит, и исходи из этого. Ты представитель федеральной службы безопасности. Так? Выходит, должен постоянно каждым словом напоминать всем, что опасность для государства существовала и существует. Если мы забудем об этом напоминать, то окажемся никому не нужными.

– Это понятно.

– Вот и находи такие слова, чтобы они настораживали. Ты сам отыскал в туркменских газетах сообщение, что три бандита, братья Мурад и Дурды Джумабаевы и Андрей Назаров, которые организовали побег из тюрьмы, в результате спецоперации были настигнуты в Каракумах и уничтожены. А Назаров на самом деле жив, хотя там, в Туркмении, стрелял. Так?

– Стрелял.

– Вот и пиши: «Социально опасен. Связан с преступными группировками. Прекрасно владеет оружием, пускает его в ход, не задумываясь».

– Но мы же не знаем, может, он задумывался?

– Грызлов, я кую из тебя чекиста, а тебя бросает в адвокаты.

– Нет, Яков Алексеевич, что вы.

– То-то. Теперь скажи, ты когда-нибудь в боевой обстановке стрелял после серьезных раздумий?

Грызлов в силу небольшого стажа в боевой обстановке еще не бывал, но напоминать об этом начальнику не счел нужным. Ответил коротко:

– Нет, не стрелял.

– Верно. Потому что в бою палят без раздумий. Это Госдума любит треп. Бой любит выстрелы. Теперь подумай, что держит тебя написать: «стреляет, не задумываясь»?

– Да ничего, собственно.

– Вот и пиши. Так, чтобы в случае чего мы могли сказать: для нас этот Назаров лошадка темная, о чем вам и доложено.

– Понял, сделаю.

Справку Грызлов переписал, и Федорчук отправился с ней к генералу Травину. Пока генерал знакомился с документом, Федорчук с тяжелым вздохом сказал:

– Если честно, Иван Артемьевич, не нравится мне этот тип. Надо бы сделать, чтобы он не встречался с членами правительства.

– У тебя что-то есть на него, кроме этой филькиной грамоты? – Травин потряс справкой.

– Достоверного не так много, но и то малое, что есть, настораживает. Он работал в Туркмении.

– Был связан со спецслужбами?

– Нет, не был. По характеру анархист. Бежал из зиндана. Увел с собой двух туркменских головорезов. Или они его увели с собой, точных сведений нет. Но нам лучше держаться того, что организатор побега он. Их пытались перехватить, но они разметали погоню и ушли в Узбекистан. Правда, официально Ашхабад поддерживает версию, что беглецов загнали в угол и ликвидировали. Хотя позже их видели в Бухаре, затем они растворились. И вот он в Москве. Кто даст гарантию, что у него на уме?

– Темная лошадка, ты хочешь сказать?

– Не буду грешить, но я люблю о тех, кем интересуюсь, знать все.