Уничтожить королевство

Кожа его очень бледная, почти голубая. Губы того же оттенка едва различимы на лице с чертами острыми и прямыми. Глаза — суровые точки, растянутые к кончикам бровей, а волосы — будто поток мечевидных прядей, ниспадающий до брони.

Кадзуэ прижимает ладонь к животу и сгибается в привычном поклоне. Братья следуют его примеру, но гвардейцы вокруг них стоят как вкопанные. В Пагосе не принято, чтобы солдаты склонялись пред королевской властью. Мол, так друг друга приветствует элита, а воин должен оставаться неподвижен и беспристрастен. Незаметен, пока о нем не вспомнят.

— Ваше величество, — отвечаю я. — Благодарю, что приняли нас в своем королевстве. Для меня это великая честь.

Я смотрю на принцев. Головные уборы подобраны в соответствии с их возрастом, а также — с порядком престолонаследия. Принц Хироки, второй по старшинству, — белый медведь. Тетсу — пустынный волк. А самый юный из братьев, Кодзи, — полярный лис. Я приветствую их, и принцы по очереди кланяются.

Интересно, кто из них наивный осведомитель Райкрофта?

— Разумеется, вас приветствуют не только мои братья, — говорит Кадзуэ, — но и вся наша семья.

Взмах его руки — и от строя солдат отделяется новая фигура в столь же грандиозном королевском одеянии. Пятая, гораздо ниже прочих и без явной военной выправки, но не менее горделивая. Ей даже не нужно скидывать шкуру зверя, чтобы я понял, кто это.

Заметив, как дернулось мое лицо, Сакура растягивает в улыбке губы невообразимо небесной синевы. Ее волосы короче, чем прежде, и лоб прикрывает прямая челка, касаясь приподнятых уголков глаз. Из-под нее к белой кости в мочке левого уха тянется бронзовая цепочка.

Сакура не похожа на принцессу, скорее на королеву. Воина. Противника.

— Принц Элиан, — здоровается она.

— Принцесса Юкико.

Она усмехается при звуках своего настоящего имени.

Я чувствую, как растет возмущение застывшего рядом Кая. Моя команда наконец столкнулась с той самой женщиной, из-за которой я отказался от будущего на «Саад» — и своего, и их, — и вряд ли стоит ждать от них улыбок.

Я быстро пихаю друга локтем, пока он не успел ничего ляпнуть. Кто знает, сколь много принцесса Юкико поведала своей семье о пребывании в Мидасе. Сообщила ли, что владеет знаменитым «Золотым гусем»? Что продавала мои монаршьи секреты как алкоголь, ночи напролет общаясь с главными негодяями моего королевства? Вряд ли. А даже если да, Каю лучше с ней не фамильярничать. Может, он когда-то и был сыном дипломата, но теперь лишен наследства, и это известно всем. К тому же Юкико — принцесса. Потенциальная королева. Моя королева.

При мысли об этом я вздрагиваю, надеясь, что соглашением с Галиной сумею перекрыть сделку с Юкико.

В спину мне упираются взгляды всей сотни моих людей. Но как бы они ни жаждали что-то мне высказать, я не менее отчаянно хочу поговорить с принцессой. Обсудить наш договор и сделать встречное предложение. Однако сейчас не время. Слишком уж много вокруг любопытных глаз и проколотых ушей.

Я приветственно кланяюсь.

— Только взгляни на себя, все пытаешься скрыть удивление, — качает головой Юкико. — Не нужно. Ни скрывать, ни удивляться. Разве мы не старые друзья? Разве это не мой дом? Где еще мне быть, как не дома с дорогими друзьями и семьей?

— Конечно, — говорю напряженно. — Просто не ожидал, что ты окажешься здесь так быстро.

— Не все корабли плавают. Иные предпочитают летать.

Голос ее сочится самодовольством, но, в отличие от заносчивости Лиры, эта мне совсем не нравится. Сдержав порыв закатить глаза, я ограничиваюсь коротким понимающим кивком.

Пагосские воздушные суда — одни из лучших в ста королевствах. От стремительных аэростатов, едва вмещающих полдюжины пассажиров, до передовых дирижаблей, таких роскошных, что их по праву называют плавучими дворцами. В каждом как минимум восемь отдельных винтов и три этажа высоты — для разного груза или, что встречается чаще, для пассажиров разного социального статуса.

Пагос всегда хорошо ладил с Эфевресией — родиной величайших изобретений человечества. Именно она стоит на передовой почти каждого технологического триумфа, и нынче редко можно встретить изобретение, чей путь начался в ином месте. С Пагосом они сотрудничают так долго, что даже существование на разных концах мира не помеха. Ничто не связывает два королевства прочнее, чем десятилетний брачный союз. А значит, Пагос посвящен почти во все технологические достижения Эфевресии и действительно предпочитает рассекать воздух, а не воды океана. Для прочих же королевств дирижабли, как правило, ненадежны. Поломки не редки, и путешествие, что длится дольше месяца, становится неоправданно проблемным.

— Ты и есть принцесса? — спрашивает Лира.

И как бы меня ни забавляло ее пренебрежительное отношение ко всем вокруг, я бросаю на нее острый взгляд, предупреждая не говорить лишнего. Но либо Лира не замечает, либо ей все равно. Я даже догадываюсь, какой вариант вероятнее.

Юкико кивает:

— Не знала, что принц набирает новеньких на «Саад».