Уничтожить нежить (СИ)

Времени, чтобы добить мертвяка не было, и Белозёрцев полез на крышу. Устроившись, Вадим взглянул вниз. Возле избы столпились пять зомби, и громко стенал шестой, тряся отрубленными культями вместо рук. Посмотрев на Вадима, что сидел на самом верху, мертвяки бросились на своего собрата, посчитав того более лёгкой добычей. Жалобы недобитка на несправедливость судьбы тут же сменились его истошным визгом, но вскоре снизу раздавалось лишь удовлетворённое чавканье.

Вадима передёрнуло, и он перевесился на другую сторону крыши, ища пути к отступлению. Что ж, с Козельском не сложилось… Пока они созреют, согласуют (бюрократы средневековые!), пока то да сё, пока внутрь пустят, уже поздно будет боржоми пить. Да и оттуда уйти так просто не получится. Излишняя подозрительность вечно всё губит. А ещё Вадим боялся, что у него отберут оружие, а самого убьют. Тоже ведь вполне возможный вариант развития событий. Из-за городских стен трудно будет выбраться, а чужаку тем более, как говорится: вход рубль, выход — два. И те кровью заплатить придётся.

Высмотрев более свободный от мертвяков путь, Вадим спрыгнул с крыши и помчался к бане, где оставил свой мешок. Остаток дня он провел в рейдах по погребам и огородам, выискивая еду, делая акцент на том, чтобы ничего из собранного про запас не портилось слишком быстро.

Чувствовал он себя при этом по-идиотски: словно вор на дачах. Того и гляди, придут хозяева и насадят на вилы. Или банально загрызут за то, что покусился на дармовщинку. Наверняка среди рыскавших вокруг зомби были владельцы домов и огородов, что сейчас обчищал Белозёрцев. Но чутьё Вадима работало безотказно, и он вовремя уходил. Да и немного тех зомбаков было.

Набрав целый мешок всякой всячины, Вадим вернулся на ночёвку в баню, закрывшись изнутри. Ночь, как ни странно, прошла спокойно, и утром он покинул гостеприимную баньку, направившись навстречу новым приключениям.

* * *

Воевода всё же пришёл на стену, но увидел лишь дерущихся между собою мертвяков у избы неподалёку.

— И где он?

— Ушёл. Сказал, что ждать тут невместно и надеяться не на чего, и ушёл.

— Это как это? Он же сам к нам пришёл!

Сотник пожал плечами.

— Ну, как пришёл, так и ушёл. Пока меня искали, пока за тобой пошли, пока ты изволил прийти, на него напали мертвяки, он и сбежал. Сиганул на крышу вот той избы, а потом и оттуда исчез.

Воевода посмотрел в указанную сторону и, зло сплюнув, сказал:

— Вот вам, дуракам, что в лоб, что по лбу! Ежели говорят: знать надобно, что за стенами города творится, то случай не упускай. Пришёл человек, допросите его, а уж потом думать будем: что да как.

— Так как же его допустить, если он заразный может быть?

— Он уже третьего дня жил в посаде, и его рук дело — дым над трубой. А надо было запустить внутрь, но дальше ворот не пущать. Да арбалетчиков и стрельцов с пищалями направить сюда, чтобы, если он трепыхнётся, то пулю али болт в него пустить. Неужели до того трудно додуматься было, Кишка?

Возразить сотнику на то было нечего, и он повинился.

— Прости, воевода, не додумал я про то.

— Эх, — махнул рукой воевода, — всегда так. То недодумал, то передумал, то не знал, то забыл. Следующего, коли придёт, не упусти, понял?

— Понял, воевода.

— Ну, смотри!

Романов развернулся и пошёл к себе.

«Сбёг, мерзавец, и даже не сообщил, зачем приходил. Лазутчик, стало быть», — думал про себя воевода, ругаясь сквозь зубы, но уже через полчаса он совсем забыл о неизвестном воине: своих забот хватало.

* * *

За спиной Вадима болтался походный мешок со всем ценным, на поясе висел фламберг и кинжал в ножнах. Остальное его не волновало. Сейчас он снова шёл в сторону реки на свою бывшую стоянку, здесь он и заночевал. А поутру отправился обратно, следуя мимо старого леса. На этот раз он избрал тракт, по которому, собственно, всегда и ездили в Калугу.

Лесами идти он не захотел, потому и шёл вперёд, вздымая пыль на безлюдной дороге. Тракт был наезжен и пустынен, и то, что по нему давно уже не ездили и не ходили, было видно хотя бы по молодой, пробивающейся сквозь камни, травке. Дождь и свежая трава постепенно выравнивали колею от телег, природа быстро отвоёвывала обратно то, что отняли у неё люди. Вадим заметил на дороге множество следов зверей, в основном зайцев и лисиц. Встречались, правда, и волчьи, и следы лося. Совсем рядом с дорогой ходили быстро отвыкшие от людей глухари с тетёрками и недовольно вспархивали на ближайшие деревья при приближении человека.

Захотелось мяса, но ни арбалета, ни пистоля, чтобы подбить птицу, у Вадима с собой не было. Подкараулить бы их, да сбить палкой, но не получалось: сноровки не хватало. Остановившись на ночь недалеко от дороги, Вадим запалил костёр и стал варить на нём овощи.