Уничтожить

Сломанные руки не могли держать её тело, и она лежала головой на земле, но смогла каким-то образом повернуть голову и посмотреть на его обезумевшее лицо. Он оскалил зубы и улыбался безумной улыбкой, глаза блестели нездоровым огнем, а одна сторона лица дрожала в конвульсиях.

— Да!! Именно! Я мразь, каких ты ещё не видела, — в ответ сквозь зубы рычал он, а лицо его принялось искажаться с новой силой. Он снова рассмеялся: — А кто меня таким сделал? А?! Не смеши меня, дура, ха-ха-ха-ха!!! Ты не сможешь меня убить! Никогда не сможешь!

— Найти не проблема, ублюдок! И убить — тоже! Особенно с моими связями! Хотя есть вещи и похуже смерти! И ты о них скоро узнаешь!

№ 29 вновь рассмеялся каким-то клокочущим смехом.

— Ты же в институтах образование получала, а, институтка? И как же ты со своим образованием таких простых вещей не понимаешь?! Ты не сможешь убить меня! Убить своё отражение невозможно, дура!

Продолжительная автоматная очередь внезапно оборвала смех Лёхи. Они слишком увлеклись процессом и кричали столь громко, что не заметили, как к ним подобрался человек. Тело Лёхи упало, а содержимое головы разлетелось по каменным стенам, которые он же и соорудил.

— Как вы, госпожа… Э-э-э, Няша? Я расправился с этим подонком! Терпеть не могу насильников! Воистину, золотые — сущие звери!.. — проговорил белокурый, подбегая к Няше и вкалывая ей регенеративный модуль.

Девчонка довольно быстро пришла в себя и надела костюм одним нажатием. Ничего не отвечая спасителю, она вскочила и всадила целую обойму в бездыханное тело Лехи. Не успокоившись, она отпинала его, но, когда устала, перезарядила пистолеты и вновь расстреляла оба магазина. Мужчина с волевым подбородком и лицом с обложки модного журнала понимающе смотрел на разгневанную незнакомку, не останавливая, и не говоря ни слова. Когда Няша подняла капсулу с трупа, он тоже не возражал. А ещё он не успел возразить, когда она одним ловким движением навела ему в лицо пистолеты и точно также расстреляла оба магазина. Лицо с обложки успело только удивиться и раскидать свои мозги по окрестностям. Собрав трофеи, Няша двинулась дальше, кинув последний гневный взгляд на труп Лехи.

Глава 10

…Проводится синхронизация…

Синхронизация данных 30 %…

Синхронизация данных 50 %…

Синхронизация данных 80 %…

Синхронизация с носителем успешно завершена… Зафиксирована биологическая сме…

Немного помолчав, через некоторое время голос в голове снова заговорил:

Поздравляю! Ты сдох, лошара!..

Смерть наступила столь внезапно, что Лёху выдернуло из омута беспокойного сна, и он рывком сел на матрац. Голоса в голове вдруг исчезли, словно их обрубило. По всему телу струился ледяной пот, прилипавший к и без того потной одежде, которую он совсем забыл снять перед сном. Хотя на самом деле он просто не хотел тянуть с приёмом обезболивающего…

Лёха тяжело и часто дышал, разгоняя мрак помещения, в котором мирно храпели два десятка людей. Красочный мир, наполненный событиями, беготнёй, невероятными возможностями и кровавыми убийствами сменился серым сумраком, к которому он так привык. И от которого он убегал всю жизнь. На лице его сияла улыбка счастья, в глазах блестели азартные огоньки, а в крови бурлили гормоны радости. Он отвёл душу. Он убивал людей и делал всё то, о чём мечтал до этого дня. Наконец, он смог отомстить кисенам, излюбленным оружием которых в реальной жизни были шпицрутены. В их комнате не было ни одного золотого, который бы не имел шрамов на спине.

Никакие обезболивающие, которыми он пользовался до этого дня, не могли сравниться с ощущениями той силы и того могущества, что он испытал сегодня. Лёха был подобен… Нет, не Лёха. № 29 был подобен горной лавине, что сносила всё, что стояло на её пути. Единственным критерием, по которому лавина уничтожала — это наличие живой плоти. Лавина просто немного замешкалась в самом конце. Следовало хотя бы на секунду укрощать ярость стихии, чтобы следить за окружающим пространством и продолжать использовать Няшу так, как хотел он — № 29! Эта месть была куда более изощрённой, нежели банальное убийство и отъём трофейной капсулы. Лёху радовала мысль о том, что гордость и самолюбие кисена были унижены именно таким образом. А та досадная ошибка… В следующий раз она не повторится.