Уникальный экземпляр: Истории о том о сём

Издав боевой клич, девушка помчалась к дому. Навстречу ей уже спешил Пол Легарис; они пересеклись на газоне. Дочка, смеясь, выполнила шейный захват и бросок. Сын тоже ввязался в потасовку, и дети скрутили отца, по которому, как видно, успели соскучиться.

— Не пришлось бы мне звонить девять-один-один. Кажется, сейчас кое-кому плечо сломают.

В тот вечер Бетт, Мэгги и сестры Ординанд решили поужинать в мексиканском кафе, сооруженном из шлакобетонных блоков и украшенном бумажными абажурами; обстановка была настолько правдоподобной, что они побоялись пить там воду и заказали по коктейлю «Маргарита». Под общий хохот начались рассказы о бывших мужьях, никудышных любовниках и никчемных мужчинах, неразумных и неадекватных. Разговор, бойкий и игривый, то и дело перемежался колкостями в адрес Пола Легариса.

Через пару часов после наступления темноты водитель дешевого такси «Подброска» высадил Бетт на Грин-стрит; перед домом Пола Легариса опять стоял телескоп. Хозяйского автомобиля на подъездной дорожке не было, но дети самостоятельно исследовали небеса. Бетт направилась прямо ко входной двери, но тут до нее донесся голос соседского сына.

— Добрый вечер, — только и сказал парень.

Кивнув, Бетт буркнула что-то вроде «добр…», но не замедлила шага.

— Хотите посмотреть луны Юпитера? — вступила девушка. — В самой середке неба, обалденно красивые.

— Нет, спасибо, — отрезала Бетт.

— Великолепное зрелище! — Тон голоса у нее был такой же, как у Дейл: искренний, дружелюбный, по малейшему поводу звенящий от восторга.

— А затмение сегодня не показывают? — Бетт доставала из сумочки ключи.

— Затмение — это редкость. А Юпитер все лето будет виден, — ответила девушка и добавила: — Я — Нора Легарис.

— Привет. Я — Бетт Монк.

— Мама Дейл, Шарри и Эдди? Папа говорит, ребята у вас прикольные. — Девушка направлялась к Бетт и уже ступила на подъездную дорожку. — Вы купили дом Шнайдеров. Они в Остин переехали, везунчики. А это мой брат. — Нора ткнула пальцем в сторону телескопа. — Скажи миз Монк, как тебя зовут!

— Лоренс Альтуэлл-Чанс Делагордо Легарис Седьмой, — сказал парень. — Можно просто Чик.

Лицо Бетт приняло такое выражение, будто она накачалась коктейлями с текилой; впрочем, это соответствовало действительности.

— Чик?

— Ну хорошо: Ларри. Это долгая история. Хотите увидеть то, что увидел Галилей столетия назад? От этого изменился весь ход истории человечества.

Отмахнуться от такого приглашения и юркнуть в дом было бы хамством, совершенно не в духе Грин-стрит. Нора и Чик оказались чудными ребятами. Поэтому Бетт сказала:

— Если так ставится вопрос, то, пожалуй, взгляну.

Она пересекла границу и ступила на территорию Легалиса — впервые. Чик посторонился, приглашая Бетт к телескопу:

— Зацените Юпитер.

Бетт приблизила один глаз к линзе, вставленной в открытый конец трубки от пылесоса.

— Старайтесь не сдвигать телескоп. Он должен быть точно выровнен.

Бетт моргнула. Ресницы махнули по стеклу. Она не понимала, куда нужно смотреть.

— Ничего не вижу.

— Чик, — вздохнула Нора, — сказал «зацените Юпитер» — так дай возможность заценить.

— Простите, миз Монк. Я сейчас проверю.

Чик посмотрел в телескоп гораздо меньшего размера, установленный на огромной трубке от пылесоса, и пошевелил его вверх-вниз и вправо-влево.

— Да вот же он, жирный, как гусь!

— Надеюсь, теперь вы увидите Юпитер, — сказала Нора.

Прильнув глазом к объективу, да так, что тушь для ресниц едва не оставляла разводы на линзе, Бетт поначалу не увидела ничего, а потом различила яркую точку света. Юпитер. Причем не один, а с четырьмя спутниками, которые выстроились в шеренгу: один слева от Юпитера и три справа, предельно отчетливые.

— Ничего себе! — воскликнула Бетт. — Как нарисованные! Это Юпитер?

— Король планет, — сказал Чик, — и повелитель юпитерианских лун. Сколько вы видите?

— Четыре.

— В точности как Галилей, — добавила Нора. — Он вставил два стеклышка в медную трубку, направил ее на самую яркую точку итальянского небосвода и увидел именно то, что сейчас видите вы. Тем самым он захлопнул дверь перед носом Птолемеевой теории Вселенной. И за это поплатился.

Бетт не могла оторваться. Она ни разу в жизни не заглядывала в космос и не видела своими глазами другие планеты. Юпитер был изумителен.

— Подождите, это вы еще Сатурн не видели, — сказал Чик. — Кольца, луны, все дела!

— Так покажи! — Бетт вдруг потянуло к небесным пейзажам.

— Не могу, Сатурн взойдет только рано утром, — объяснил Чик. — Хотите — поставьте будильник на без четверти пять, я вас тут встречу и настрою телескоп.

— На четыре сорок пять? Утра? Этому не бывать. — Бетт отошла от телескопа и юпитерианских лун. — Объясни-ка мне, почему «Чик»?

Нора засмеялась:

— Эббот и Костелло. В одном их фильме тощего звали Чик. Мы эту комедию смотрели тыщу раз, и я стала звать брата Чик. Прозвище к нему приросло.

— Уж лучше, чем Ла-Ла-Ла-Ларри Ле-Ле-Легарис.

— Да уж конечно, — сказала Бетт. — В четвертом классе меня, как и еще семь девочек, звали Элизабет. — Бетт еще раз посмотрела в телескоп на Юпитер и опять поразилась красоте этого зрелища.