Читаем Уникум во всём. Вершина в жизни и в творчестве, или Чудеса везения и умения. Две жизни в одной. Том 3 полностью

Уникум во всём. Вершина в жизни и в творчестве, или Чудеса везения и умения. Две жизни в одной. Том 3

Книга – итоговая автобиография. Её автор прожил почти целый век в очень необычное время и в необычных местах. Он уже написал несколько книг, тоже – на автобиографической основе. Поэтому все его книги – абсолютная правда. И чтобы это не выглядело хвастовством, он написал её в третьем лице.Пережитое автором, по разнообразию и обилию, выглядит просто невероятным. Потому оно и приведено, с полной уверенностью, что заинтересует читателя.Если было бы описывать всё подробно, как в классических романах, это заняло бы много томов. Поэтому книга состоит только из коротких рассказов об отдельных эпизодах, наиболее невероятных и интересных. Естественно, некоторые из них уже упоминались в книгах, изданных ранее, но здесь они тоже приведены, для полноты картины.Эта книга годится всем: одним – как хорошее дополнение, – читателям, которые сами не смогли подобного пережить, и другим – как напоминание, тем, у кого подобное тоже в жизни было.Книга публикуется с авторской пунктуацией и орфографией.

Владимир Ильич Титомиров

Биографии и Мемуары / Документальное18+
<p>Владимир Титомиров</p><p>Уникум во всём. Вершина в жизни и в творчестве, или Чудеса везения и умения. Две жизни в одной. Том 3</p>

"Лишь тот достоин жизни и свободы,

Кто каждый день идёт за них на бой."

И.В.Гёте. "Фауст."

<p>Ещё приложения, уже после издания книги.</p>

Снятие натурных остатков, или Подведение итогов.

Итак, судьба подарила Владимиру, передала по наследству от родителей, множество ценных качеств, начиная с имени, роста, внешности, разума (См. фото.)..

К этому, как вспомнилось потом, ещё добавились красивые наряды, – многое пошито его мамой, да ещё, впридачу, – и с участием отца !

И в каждый период времени Владимир находил – чем отличиться.

Буквально с грудного возраста, ешё в коляске, прохожим, спрашивавшим, как его зовут, он, выпятив грудь, громко называл себя по имени и отчеству, изумляя всех. И было это время, когда Ленин был в особом почёте.

А дома он ползал по столу и, поднося взрослым к уху наручные часы, говорил : с улыбкой : "Цысы !"

В семь лет он впервые влюбился и ухаживал за девочкой, приехавшей с родителями с Кавказа в гости к дяде. Изображая супругов, они даже, удивляя взрослыз, лежали вместе в постели на большой кровати !

Во дворе его, при его уникальном виде, называли "гогочкой" и всячески выделяли, а он переживал. Другие мальчики называли его "принцем", а себя – "придворными".

В школе он получал одни "пятёрки" и ежегодно – "похвальные грамоты".

Учителя выделяли его особыми поручениями. А учительница литературы каждый раз зачитывала всему классу его сочинения, и познакомила с профессором литературы. Прочёл он доклад о Некрасове на общешкольном вечере.

В блокаду был он, после годового перерыва в звнятиях, председателем штаба пионерской дружины, – всей школы. Был летом затем в комендантском взводе спортивного лагеря и – на сельхозработах, после которых был награждён почётной грамотой и, единственный в классе, с ещё одним, в другом классе, – медалью "За оборону Ленинграда", к награждению которой он был также представлен, – за участие в охране своего дома. Получил он звание "Участник войны". Был он также комсоргом класса. Был представлен от школы к получению золотой медали после окончания школы. Но ему в ней отказали в ГОРОНО, сославшись на ошибку в сочинении. А было очевидно, что медаль не дали – из-за отца, ранее исключённого из партии. А эту медаль дали Борису Бонштедту, с которым потом они вместе поступили в институт и там учились, хотя и на разных факультетах, очевидно, по той же причине.

В музее районного"Дома пионера и школьника" был именной стенд с личными вещами и копиями наград Владимира в качестве экспонатов. И выступил он с рассказом о блокаде в зрительном зале перед детьми.

Во время учёбы в институте был он старостой и комсоргом групп, агитатором, зам. председателя избирательной комиссии, зам. председателя институтской конференции- с докладами студентов. Был он также и комсоргом групп и старостой группы на практике в институте. Был избран от кафедры по специальности, в лаборатории которой занимался, вербовщиком на эту специальность. Был выделен в аспирантуру института, но при условии оправдания и освобождения репрессированного в то время его отца, о чём ему сообщил лично замдекана факультета.

Путём нескольких обращений в различные инстанцци в Москве он добился трудоустройства в Ленинграде, будучи при распределении направленным путёвкой по распределению в Сибирь, очевидно, тоже из-за репрессии по "Ленинградскому делу" по отношению к отцу, отсидевшему в "Гулаге" пять лет, и только после смерти Сталина, на три года досрочно, освобождённому, и потом реабилитированному и ставшему персональным пенсионером союзного значения с большими льготами, и ещё – награждённому – до ареста, почётным знаком "Отличнику Сталинского призыва", а потом – и орденом "Знак Почёта".

Одновременно с этим Владимир был приглашён, узнавшими о нём в ходе трудоустройства, ещё и в другое место, сразу начальником цеха.

В течение первых трёх лет работы , он одновременно вечерами занимался и пел в хоре Оперной студии Дворца Культуры района города. Участвовал он в хоре, на сценах всех театров, в том числе Мариинского, и пел в опере "Фауст" (См. фото).

Был он зам. секретаря комитета ВЛКСМ по культмассовой работе на первом предприятии работы. Там он устраивал вечера отдыха, организовал хор и потом сам пел в нём на многих сценах города.

С первого места работы его не хотели отпускать, от парткома, но он ушёл. А на новом месте сразу, при устройстве, ему предложили ещё и другое место, – главного конструктора опытного завода, внутриэтого Объединения. Но он предпочёл работу по специальности, там, куда его пригласили, – в научно-исследовательском институте.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии