Уникумы Вселенной–2

– Игрушку? – Такой подход Пузину не понравился: – А может, она влюбилась?

– Ну да, не держите меня за фраера, как ты сам иногда говоришь, – скривился Броди. – Она ведь начала с Алессана, а потом звала с собой любого. Так что бедный Миша еще неизвестно куда влип.

Лариса, сидевшая на носу лодки, согласно закивала:

– Вот! Я за него тоже переживаю. Парень с чистой душой, неопытный, сам может влюбиться по уши, а она его вдруг возьмет и оттолкнет. Слишком неправдоподобно и необратимо быстро у них все случилось.

– Какие вы глупые, ребята! Неужели вы сами забыли, как познакомились? И как у вас все быстро произошло? И что, уж собрались отталкиваться?

– Нашел кого сравнивать! – фыркнул Александр Константинович от возмущения, ловя любящую улыбку жены. – То – мы, а то…

На его ужимки и недоговоренности Пузин не обратил ни малейшего внимания. Наоборот, еще и рассмеялся.

– И чем же ваша связь крепче остальных? – И сам себе со смехом стал отвечать: – А! Знаю, знаю! Ты просто притворяешься влюбленным из-за боязни не получить вовремя свою повышенную зарплату руководителя экспедиции…

Лариса сразу делано прищурилась:

– Так вот почему ты меня вечно пытаешься поцеловать в каждом укромном месте?

Ее супруг обезоруживающе улыбнулся и развел руками, тогда как его друг не успокоился:

– А Лариса притворяется влюбленной из-за желания попасть в состав такой группы археологов, где есть в списке даже такая всемирно знаменитая фамилия, как Пузин.

– Да-а… – протянул Броди, оценивающе оборачиваясь на своего товарища. – А ведь и в самом деле знаменитая личность! – И вдруг снова обернулся к Ларисе: – А давай его сбросим в воду? Пусть освежится!

– Давай! – последовал моментальный ответ.

– Ну вот, – сразу погрустнел Карл. – Сразу видно: правда глаза колет. Я им открыл правду, а они меня вместо благодарности топить собрались. Да еще в таком месте, где и тушки для похорон не останется.

Сидящая прямо перед друзьями Люсия вмешалась в разговор:

– Не бойся, маленький, это они так шутють! Да и я тебя в обиду не дам.

Первая лодка уже втягивалась в сужающийся туннель, выводящий из озера, когда Лариса прекратила взаимные подколы резонными вопросами:

– Почему ожившие утопленники не спешат опять побывать в прежней стихии путешествия разума?

– Вот тут у меня есть одна догадка, – отозвался Броди. – Шейх Аль-Гиманди мне пожаловался, что триумвират забрал у него весь бетель. Именно эту траву они и жевали так усиленно. Значит, организмам чего-то не хватает.

– И главный бедуин так легко расстался со своими припасами?

– Попробовал бы не согласиться! Но мне потому и жаловался, что надеется на компенсацию. Только суть не в этом…

– Я поняла, – перебила его Лариса. – Помимо этого молчания про бетель они ни единым словом не обмолвились об основных секретах самого погружения. Не странно ли это?

– Очень странно! – согласилась Люсия первой. – Могли бы и нам предложить испытать ни с чем не сравнимые ощущения. Я без раздумий готова на первое испытание.

– Оно тебе надо? – сразу напрягся Пузин. – Вечно ты – самая запуганная и боязливая, но умудришься вляпаться в крайние неприятности и влезть туда, куда бы никто и не догадался.

– И неправда! – попыталась возразить представительница прессы, но была остановлена решительным жестом руки:

– Лучше помалкивай, а то начну читать весь список, о котором наши друзья еще не знают, но начну с твоего недавнего провала в древнюю канализацию…

За что тут же получил от опытного корреспондента полный комплект подходящих синонимов:

– Извратитель действительности, предатель, двурушник, женоненавистник…

Благо, лодка как раз причалила к месту выхода и все стали интенсивно выгружаться на берег, так что ответные ворчания Пузина вызвали только добрые улыбки:

– Женоненавистник? Хм! Это оттого, что я люблю только одну? А мне значит, надо любить всех? Ладно, я могу и попробовать.

С этими словами он подтолкнул лодку с улыбающимся практикантом в обратный путь. А потом вскинул баллоны с воздухом и рюкзак на плечи, гордо распрямился и выдал патетическую фразу:

– Но когда ты с горькими слезами придешь просить меня о прощении – станет слишком поздно! Я уже буду любить не только тебя…

Глава 17 ШЕСТЬ ТЫСЯЧ ЛЕТ НАЗАД