Unitas, или Краткая история туалета

Только в 1840–1850-х годах в Европе все более решительно стали проводить мероприятия по санитарному оздоровлению городов. Инициатива в этом деле опять же принадлежит Англии. Антисанитарное положение в английских городах подробно описано в серии официальных докладов, опубликованных в 1840-х годах. Вот впечатляющая выдержка из одного из них:

«Отсутствие коммунальных удобств в некоторых наших городах доходит до такой степени, что в отношении чистоты они напоминают становища дикой орды или лагеря недисциплинированной солдатни […]. В городах с постоянным населением не проявляют элементарной заботы о гигиене жилищ. Дома, улицы, площади, переулки, сточные канавы загрязнены, источают зловоние, а самодовольные гражданские власти сидят среди этой варварской грязи, прикрываясь незнанием того, что творится вокруг них».

В середине XIX века в Англии все отбросы попадали в выгребные ямы (в одном только Виндзорском замке их было 250), а человеческие экскременты собирались для продажи на удобрения, хотя и нерегулярно и, в общем-то, без особого энтузиазма, даже если предлагались большие деньги.

Именно в английских городах впервые стали всерьез заботиться о том, чтобы в дома в достаточном количестве поступала чистая вода, чтобы вовремя удалялись нечистоты. А началось все с того, что в 1842 году в Букингемском дворце впервые был устроен туалет сливного типа.

Задумались англичане и о сооружении целесообразно устроенных водостоков и дренаже городского грунта. Весьма скоро обнаружилось благотворное влияние их размышлений на санитарное состояние городского населения: статистические исследования, произведенные в 1860-х годах во многих английских городах, показали, что общая средняя смертность в них вследствие ассенизационных работ снизилась весьма значительно.

Человека издавна занимал вопрос — что делать с нечистотами, как от них избавляться? В древности проблема канализации решалась крайне просто: все лишнее сваливали рядом с жилищами. Вариантов уничтожения нечистот за тысячелетия человеческого существования было немало, к тому же речь, по мере роста городов, шла о весьма значительных объемах. В XIX веке специалисты рассчитали, что в среднем на каждого человека в день, без различия возраста, пола, вероисповедания и рода профессиональных занятий, приходится около 90 граммов плотных и 1200 граммов жидких испражнений, а в год человек, живший в позапрошлом веке, выдавал на гора 34 килограмма кала и 438 килограммов (почти полтонны!) мочи.[11] Умножьте все это на десятки, сотни тысяч жителей города, миллионы и…

И это еще не все. Плотные извержения состоят на 75 % из воды и содержат 1,2–2,0 % азота; моча же состоит на 93–96 % из воды и содержит 1,3–2,6 % азота (тут все зависит от характера, качества и количества пищи). Таким образом, средний человек в течение года выделяет азота в кале 0,4–0,65 килограммов, а в моче 5–6 килограммов. Если содержание азота в извержениях принять за мерило напряженности процессов разложения, которым они подвергались, и их способности заражать среды, с которыми они соприкасались (воздух, почва, вода, обувь), то в санитарном отношении моче не зря приписывали гораздо большую зловредность, чем плотным извержениям, и потому с еще большей, особой остротой вставал вопрос о своевременном и полном ее удалении, подальше от населенных мест.

Задача удаления нечистот становилась поистине глобальной и некоторыми экспертами приравнивалась к проблемам неграмотности, нищеты, безработицы, эпидемиям, сопровождающим историю человечества, притом проблема избавления от продуктов жизнедеятельности человеческого организма гораздо более важная, потому что касается всех, тогда как другие в той или иной мере затрагивают только тех, кто страдает от голода или бесправия. Весной 1885 года в американском городе Плимут (штат Пенсильвания) переболели брюшным тифом 1200 человек (из общего населения 8000), при этом каждый десятый умер (в скобках замечу, что первые поселенцы в Америке пользовались исключительно «скворечниками»,[12] которые и сегодня можно увидеть на наших дачных участках; внутри эти отхожие места американцы оклеивали обоями или вырезками из газет). Выяснилось, что рядом с канавой, сообщавшейся с городским водопроводом, жил больной брюшным тифом. По ночам жена больного выбрасывала его экскременты на мерзлую землю. Весной, во время половодья, инфекция попала в канаву, а из нее в водопровод.