Универсал

— Хорошо хоть лес вокруг, проблем с дровами нет. — Заметила спокойно Катя. — Нужно только санки придумать какие-нибудь, чтобы поленья перевозить по снегу. На себе не натаскаем.

— С санями идея хорошая. — Поддержала ее Настя. — Снега дальше будет только больше. Нужно бы и лыжи соорудить.

— А у вас ни кто в деревне не увлекался лыжами? — Уточнила Марина, наливая себе вторую тарелку. — Вы же как-то жили здесь.

— Не круглый год, это практически дачный поселок. Туризм и восстановление парусника для музея. Жило от силы человек пятьдесят постоянно.

— А вам повезло, как я слышала. После теракта у вас почти восемь человек оставалось в живых.

— Ну, можно и так сказать, большинство уехало в город, кто до, кто во время. Сейчас они в Сахалинске.

— Или то, что от них осталось. — Мрачно заметила одна из женщин, Максим ни как не мог запомнить ее имя. — Или в виде живых, или в виде зомби.

— Не надо драматизировать. — Успокоила всех Марина. — У нас же хорошо все? Морковка и лук прижились лучше некуда, урожай каждый день собирать будем. Тихо, спокойно, тепло.

За прошедший месяц Максим благодаря советам Ерма и постоянным тренировкам значительно прокачался. В основном, конечно, выросла сила, но выносливость и, главное, восприятие тоже подросли. Все полученные очки он вкладывал в интеллект и Ерма, и ни разу не пожалел об этом. Теперь он не только мог четко различать мелкие детали и видеть в полутьме, но и видел тонкий ореол тепла, идущий от людей и животных.

Когда он добрался до такого, то тут же рассказал Марине, когда она пришла сменять его на посту в землянке. Девушка сначала не поверила, но когда он десять раз из десяти сказал, какие пальцы она показывает, пряча их за рюкзак, похвалила и строго настрого запретила говорить об этом кому либо. Особенно женщинам в деревне.

Хотя на него и так косились с недоверием. Когда он в очередной раз пришел проверить Машу, так и не проснувшуюся, несмотря на снятие капельницы, ее мама Настя попросила посмотреть на свет, а затем показать ладони. Не чувствуя подвоха, парень легко согласился. Позже Марина объяснила, что женщины в деревне его, как единственного оставшегося мужчину, хоть и маленького, считают своей опорой и одновременно угрозой себе. А он за полтора месяца изменился.

Глядя в зеркало он понял, что и вправду изменился, и дело было не только в прокаченных характеристиках. Он вырос почти на семь сантиметров, значительно прибавил в весе. Изменилась еголевый глаз: радужка стала фиолетовой вместо коричневой. А самое главное то, что он воспринимал как должное, пока ему не указали. Его левая рука.

Пепельно-серая кожа разбухшей от локтя до кисти руки была не единственным видимым изменением. Главные изменения коснулись самой кисти. Пальцы вытянулись, стали жёсткими и очень сильными, и на каждом из них вырос длинный двухсантиметровый коготь. Ими он без труда резал тонкие листы металла и при ударе мог пробить толстую доску. Впрочем, у Маши были не хуже.

Единственная, кто его не боялась, была Марина. Он уже привык просыпаться в ее объятьях каждое утро, и абсолютно перестал смущаться. Хотя девушке явно было мало одного совместного сна, она сдерживала себя, и Максим был ей за это очень благодарен. Он еще не был готов к таким отношениям, и она это приняла. Только иногда он просыпался от ее тихих стонов или чересчур жарких объятий.

С наступлением зимы, в безветренную погоду, можно было видеть далекие дымы из труб. И по ним легко было определить, где именно остались выжившие. Ближайшая деревня была от них километрах в пятидесяти, но к ним ни кто не совался. Может, причиной тому послужили появившиеся в лесах волки, сбивавшиеся в большие стаи, а может ловушки, которые Роман расставил.

Звери обходили их, чуя запах железа, а вот люди не могли. Одна группа, проходившая мимо деревни, напоролась на мину. Максим в это время отсыпался, так что не видел, что произошло. Но, судя по следам, все выжили, хоть один или двое и были ранены. К счастью, у них хватило мозгов двигаться дальше, а не нападать на деревню.

— Подъем, соня. — Разбудила его Марина, тормоша за плечо. Открыв глаза, он с удивлением понял, что она полностью одета, а поверх куртки у нее наброшена белая простынь. — Проснись и пой, сегодня мы с тобой станем первобытными охотниками!

— Чего? — Протирая глаза, спросил заспанный парень. — Почему первобытными и как мы будем охотиться?

— Все очень просто, сегодня я видела в лесу кролика! Настоящего белого кролика! — Она на секунду задумалась, приложив палец к губам. — Хотя может это был и заяц, но это не главное.

— А что же тогда главное? — Максим умылся водой из чайника, повешенного на д тазиком, и начал собираться.

— Главное, что он почему-то не боится Мурки! А ведь ни один хищник у нас с тех пор, как медведя убили, не появлялся. А раз есть один кролик, значит, и другие должны быть.

— Хорошо бы. А как мы на него охотиться будем?